Путешествие на запад

Джел догнал Скея только возле высокого, почти чистого от снега берега острова, где красноглазый в панике метался среди камней в поисках тропинки наверх. Джел схватил Скея за откинутый, полный снега капюшон, развернул и посадил на лед. Он с трудом выговорил:

— Скей… Я не могу так быстро бегать. Ты уж как-нибудь… соразмеряй свои возможности с моими.

Скей с полминуты смотрел на него, выдыхая клубы пара, словно загнанная лошадь, потом пробормотал:

— Простите… кир Александр.

— Собаки, — напомнил Джел. — Нам надо наверх.

Тропинка нашлась тут же, она была всего лишь в тридцати шагах в стороне. По покрытой коркой льда замерзшей глине приходилось идти на четвереньках, цепляясь пальцами за ничтожные выступы и ямки. Hо подъем им удался легко: Скея гнало вперед отчаяние, Джела — нетерпение. Джел взобрался на обрыв вслед за Скеем, и встал рядом с ним на краю. Им была здесь подготовлена встреча. Около десятка согбенных фигур — кто с посохом, кто с суковатой палкой, кто вовсе с костылями, — укутанных от снега и холода в темные лохмотья, обступили их полукругом.

Джел сжал в ладони свой последний разрушитель. Становиться у него поперек дороги сейчас не дозволено было никому. Он отстранил Скея рукой и сделал шаг вперед.

— Зачем ты пришел сюда ночью, маленький брат? — спросил его скрипучий старческий голос одного из рваных капюшонов.

— Я пришел, чтобы забрать свое, — проговорил Джел, чувствуя, как его колотит от внутреннего напряжения. Он уважал старость, но долго объясняться тут не был намерен.

— Что привело тебя на наш остров?

Джел сделал по направлению к своей цели еще один шаг.

— Судьба, — коротко сказал он.

— А почему так шумно в обители?

Джел даже улыбнулся.

— Эргр Айгел Край прятал в крипте под храмом пьяный гриб, и вот скрытое явилось миру.

Отшельники начали медленно расступаться.

— Что ж, всякий волен испытывать свою судьбу, как ему нравится, проскрипел рваный капюшон, освобождая Джелу дорогу. — Мы никому не мешаем. Hо не сможем и помочь, если что-то случится не так, как вы ждете. Ступайте, за чем пришли. Господь наш с нами…

— И воля Его среди нас, — полушепотом откликнулся Скей, глядя в просвет деревьев поверх их голов туда, куда вела вытоптанная в снегу тропинка.

Джел вынул из футляра восьмиконечный ключ и пошел вперед.

***

Здесь закончились волшебство и романтика его многотрудных и многодневных похождений.

Он втащил Скея под занавес защитного поля и оставил ждать на пороге Лунного Камня, а сам забрался внутрь.

Он мгновенно вспомнил все, что практически позабыл за неполных два года. Вколоченные в него до уровня инстинктов рабочие навыки на некоторое время просто превратили его в машину.

Лунный Камень, который принадлежал теперь ему, был пиратским планетарным модулем. Кое-что в нем было хорошо: он был вечен, был надежен, и очень просто управлялся — настолько просто, что не имело смысла накладывать на него "маску", — кроме того, за пару тысяч лет покоя он накопил невероятное количество энергии. К его отрицательным качествам относилось то, что он оказался не предназначен даже для межорбитальных перелетов, не говоря уже о межзвездных, на нем нельзя было перевозить пассажиров и грузы, и двигатель на нем был установлен далеко не такой сильный, как можно было бы рассчитывать, а обзорные экраны отчего-то казались Джелу мутноватыми.

Джел некоторое время искал взаимопонимание с устройством в левом подлокотнике пилотского кресла, не желавшим считывать биотоки с его окоченевших пальцев и, в конце концов, победил его упрямство. Он активизировал свой микропроцессор и занялся делом.

Очень многое мгновенно стало ему известно. Столь многое, что осознать эту информацию в полном объеме — всю и сразу — было невозможно; делать это ему приходилось постепенно.

Первое из понятого им было то, что восьмиконечная Звезда Фоа ключ не просто от воздушной прогулочной лодочки, нового его приобретения. Фоа была ключом от Крепости Симурга, гигантского корабля-рудничной базы, наводящего воронку. Вторым из того, что лежало на поверхности, оказалось безличное и безэмоциональное, скупое на подробности повествование о событиях, происшедших в Крепости две тысячи лет назад. Оно было оставлено Небесным Посланником, прежним хозяином модуля, медленно умиравшим на озерном островке от лучевой болезни.

Действуя хитростью и вероломством, Небесный Посланник в одиночку преодолел систему внутренней безопасности Крепости и изгнал из нее обитателей. Делал он это с весьма простой целью — чтобы принадлежащая Рудниковым Пиратам Крепость по прошествии некоторого времени могла быть захвачена без боя войсками из Небесной Столицы — по-новому, с Внешних Станций. Однако, те, кто должен был ее захватить, по каким-то причинам не пришли за ней, и жертва Небесного Посланника, отдавшего за это свою единственную жизнь, оказалась напрасной.