Путешествие на Запад. Том 1

– Уважаемый учитель и вы, старший брат, – вмешался в разговор Чжу Ба-цзе. – Не скромничайте. Сколько лет я работал в доме моего тестя. Если заплатить за это одними только продуктами, то это будет не меньше трех даней. Дорогой тесть, – обратился он к старому Гао, – старший брат в схватке изорвал вчера мой халат, дай мне, пожалуйста, новую рясу из черного шелка. Да и туфли у меня прохудились, так что заодно дай мне пару новых туфель.

Старый Гао не мог ему отказать в этой просьбе. Он тотчас же послал купить туфли и вместе с халатом преподнес Чжу Ба-цзе. Чжу Ба-цзе надел все новое, степенно подошел к тестю и, почтительно обращаясь к нему, сказал:

– Прошу вас передать уважаемым теще, невестке, деверям и всем моим родственникам, что сегодня я стал монахом, и попросите их извинить меня за то, что не успел попрощаться с ними лично. А тебя, дорогой тесть, я прошу не обижать тут мою жену. Кто знает, может быть, нам и не удастся достать священные книги, тогда я вернусь в мир и снова стану вашим зятем.

– Не болтай глупостей, дубина ты этакая! – крикнул Сунь У-кун.

– Это вовсе не глупости, – возразил Чжу Ба-цзе. – Я хочу лишь сказать, что все может случиться. Это, конечно, не значит, что я буду выполнять свой долг недобросовестно. Но если ничего не выйдет, я вдвойне проиграю.

– Нечего зря болтать! – сказал Сюань-цзан. – Пора трогаться в путь!

Они быстро собрали вещи, Чжу Ба-цзе взял узел, Сюань-цзан сел верхом на коня, а Сунь У-кун с посохом через плечо пошел вперед. Распростившись со старым Гао и всеми его родственниками, они двинулись на Запад.

Дым очагов над соснами клубился,       Был темным лес, и пламенел закат,Все дальше уходил монах на Запад,

       И было много на пути преград!Питался подаяньями прохожих,       И в непогоду крова не имел,В лохмотьях жалких шел монах на Запад,       Он был настойчив, терпелив и смел.…Гони соблазны, подражай монаху –       И отрешись от суеты мирской,Учеником святого Будды будет,       Кто в созерцанье обретет покой! [175]

Целый месяц шли они втроем без всяких приключений. И вот однажды, пересекая границу Тибета, они увидели впереди высокую гору.

– Надо быть осторожнее, впереди гора, – сказал Сюань-цзан, остановив коня.

– Пустяки! – ответил Чжу Ба-цзе. – Это гора Футушань – гора Будды. На ней живет монах по прозвищу Отшельник Воронье гнездо, который занимается самоусовершенствованием. Мне приходилось с ним раньше встречаться.

– А что он за человек? – спросил Сюань-цзан.

– Это человек высокой добродетели, – сказал Чжу Ба-цзе. – Он предлагал мне тоже заняться самоусовершенствованием, но я отказался.

Беседуя, они незаметно добрались до горы. Это была чудесная гора.

На юге – зелень темная сосны       И бирюза изящная акаций,А птицы в густоте ветвей лесных       Не устают с утра перекликаться.На севере – склонились ветви ив,

       И персиков плоды налиты соком,Попрыгав, крылья пестрые раскрыв,       Исчезли журавли в пути высокомСейчас – цветенья дивная пора,       Весь мир насыщен тонким ароматом,И травы ярче лучшего ковра       Разнообразием цветов богатым.Ручьи в ущельях весело журчат       И вниз со скал кидаются бросками,И контур белых облаков курчав

       Над черными могучими хребтами.Поистине прекрасен этот вид!       Взгляни – и вмиг исчезнут все тревоги…Что ж путник ни один не оживит       Петляющей ущельями дороги? [176]

Сидя на коне, Сюань-цзан увидел впереди под душистой акацией соломенную хижину. По одну сторону хижины разгуливали олени, держа в зубах цветы. По другую сторону – горные обезьяны несли куда-то фрукты. На верхушках деревьев пестрокрылые фениксы распевали песни. Священные журавли и золотистые птицы собирались стаями.

– А вот и сам отшельник У-чао, – сказал Чжу Ба-цзе, указывая вперед.

Сюань-цзан подстегнул коня и подъехал к дереву. Между тем, заметив приближающихся путников, отшельник поспешил спрыгнуть с дерева. Сюань-цзан сошел с коня и почтительно склонился перед ним. Поддерживая Сюань-цзана под руку и помогая ему подняться, отшельник промолвил:

– Прошу вас, святой монах, встаньте. Простите, что не встретил вас раньше.

– Примите, почтенный отец, также и мои поклоны, – сказал тут Чжу Ба-цзе.