Путешествие на Запад. Том 2

– Ваше величество, – сказал он, – на этот раз в ящике находится даос-послушник.

И он громко позвал послушника. Однако послушник и не подумал отозваться.

– Там находится буддийский монах, – проговорил тогда Трипитака.

Чжу Ба-цзе громким голосом повторил то же самое.

Вслед за этим крышка ящика открылась и оттуда с барабанным боем, воспевая Будду, появился послушник. Это вызвало всеобщий восторг, и все как один громко захлопали в ладоши. Что же касается государственных наставников-даосов, то они стояли молча, плотно сжав губы.

– Нет сомнения в том, что этим монахам помогают духи, – сказал тогда правитель. – Иначе как бы мог очутиться в ящике буддийский монах? Ведь посадили туда даоса. Ну, допустим, что в ящик каким-то образом проник цирюльник, который обрил послушника, но откуда взялась монашеская ряса? Ведь она словно сшита на него. И потом, почему он обращается к Будде? Нет, дорогие наставники, вы должны уступить этим монахам. Пусть идут своей дорогой.

– Ваше величество, – возразил тут даос Сила тигра, – как говорится: «За шашками встретились достойные соперники, полководец столкнулся с равным по силе противником». В молодости, живя на горе Чжуннаньшань [113], мы овладели военным искусством, в котором и хотим посостязаться с ними.

– В чем же состоит ваше искусство? – спросил правитель.

– Таинственная сила, которой мы обладаем, заключается в том, что мы можем водворить на место отрубленную голову; нам можно разрезать живот, вынуть все внутренности, и мы, как ни в чем не бывало, вернем их на прежнее место; мы можем даже опуститься в котел с кипящим маслом.

– Да ведь это верная смерть, – с ужасом сказал император.

– Если бы мы не обладали подобной силой, я не осмелился бы заговорить об этом, – возразил даос. – Нет, мы требуем, чтобы они посостязались с нами, иначе мы не успокоимся.

– Ну что же, – обратился к паломникам правитель, – придется вам согласиться. Иначе мои наставники не отпустят вас.

Сунь У-кун, который все еще оставался цикадой и говорил Трипитаке, что ему следует делать, услышав подобное предложение, принял свой обычный вид и, громко рассмеявшись, воскликнул:

– Ну и повезло же мне! Покупатель сам идет к дверям нашей лавки.[114]

– Чему тут радоваться, не понимаю, – удивился Чжу Ба-цзе. – Все три способа, о которых он говорил, – это кратчайший путь к смерти.

– Ты еще не знаешь, на что я способен, – сказал Сунь У-кун.

– Дорогой брат, – отвечал Чжу Ба-цзе, – хватит с тебя тех превращений, которые ты уже проделал. Неужели у тебя в запасе имеются еще какие-то чудеса?

Тогда Сунь У-кун отвечал ему:

Если мне отрубят голову –

       Все равно не замолчу,Если мне отрубят руки –       Все равно поколочу!Если мне отрубят ноги –       Я смогу ходить без них,Если вскроют мне утробу –       Буду я живей других.И себя легко и просто       Вновь слеплю я, как пельмень,

Защиплю – и все на место       Снова станет в тот же день…А в кипящем этом масле       Искупаться – не беда!Для меня оно, как в бане       Подогретая вода.

Выслушав его, Чжу Ба-цзе и Ша-сэн не могли удержаться и расхохотались. Между тем Сунь У-кун выступил вперед и сказал:

– Ваше величество, я согласен, пусть мне отрубят голову.

– Как, тебе известен этот способ? – удивился император.

– В прежние годы, когда я в монастыре занимался самоусовершенствованием, – сказал Сунь У-кун, – мне посчастливилось встретиться с одним буддийским монахом, который и обучил меня способу усечения головы. Насколько хорош этот способ, я не знаю. Но сейчас можно его испробовать.

– Этот монах по молодости лет совершенно не понимает, что говорит, – сказал с усмешкой правитель. – Как можно рисковать собственной головой? Разве это шутки? Ведь голова – самая главная из шести частей тела. С ее отсечением наступает смерть.

– Ваше величество, – сказал тут даос Сила тигра, – этого-то мы и хотим. Только их смерть может успокоить наш гнев.

Правитель послушал даоса и приказал готовить помост для отсечения головы, а перед ним выстроить три тысячи солдат дворцовой гвардии.

– Пусть первым на отсечение головы пойдет буддийский монах, – приказал правитель.

– С большим удовольствием, – радостно воскликнул Сунь У-кун. – Вы уж извините меня, наставник, – сказал он, громко обращаясь к даосу. – За мою неучтивость придется мне первому идти.

– Ученик мой, – остановил его Трипитака. – Будь осторожнее. Это не шутка!

– А что мне их бояться? – возразил Сунь У-кун. – Уберите свои руки, учитель, и дайте мне пройти.

И вот, когда Великий Мудрец поднялся на помост, палачи схватили его, связали и положили его голову на плаху.

– Рубить! – раздался приказ.