Путешествие на Запад. Том 4

Губа с изъяном у него,      А зубки мелкие остры,Ушами длинными прядет,      Сидит на выступе горы.А редких усиков концы      Смешно и дерзко врозь торчат,И точно срезан влажный нос –      Короткий, как у всех зайчат.На вид комок пушистый он,      И от усов и до хвоста

Его сверкающая шерсть,      Как яшма белая, чиста.Упруги лапки у него,      Им нипочем далекий путь:Он через тысячу хребтов      Готов на них перемахнуть.Он бел и нежен, как в саду      Покрытый инеем цветок,Он словно пудрой дорогой      Осыпан с головы до ног.Лишь немигающих зрачков

      Отлив горяч и красноват,Как будто на сплошном снегу      Два алых пятнышка горят.Как безобиден с виду он –      Пугливый, маленький зверек!Когда к земле прильнет, похож      На шелка белого клубок.А если, прыгнув, на лету      Захочет спину распрямить –На серебристую похож,

      Струной натянутую нить.Тот самый он, кто столько раз      В чертогах среди лунных скалКристальной, утренней росы      В ступу остатки собиралИ дивным яшмовым пестом,      Присев в укромный уголок,Весь день, с утра и допоздна,      Бессмертья снадобье толок.

Великий Мудрец не смог скрыть своей радости. Вскочив на сверкающее облачко, он помчался вперед, показывая дорогу. Повелитель великого женского начала Инь, увлекая за собой обеих повелительниц Луны и Нефритового зайца, последовал за Сунь У-куном прямо к границам страны Зарослей небесного бамбука.

В это время уже сгустились сумерки, и люди на сторожевых башнях наблюдали за восходом луны. Приближаясь к городу, Сунь У-кун услышал на башнях грохот барабанов. Правитель и Танский монах в это время находились еще в тронном зале, а Чжу Ба-цзе и Ша-сэн с придворными стояли перед ступенями трона. Правитель только было собрался закончить прием и удалиться, как вдруг заметил радужное зарево, занявшееся в южной части небосклона. Сразу стало светло как днем. Все стали смотреть на небо и в это время услышали зычный голос Великого Мудреца:

– Достопочтеннейший правитель! Созови всех цариц и придворных дам. Пусть выйдут из своих дворцов. Под драгоценными хоругвями вы видите самого повелителя Великого женского начала Инь, владыку Лунного дворца. По обеим сторонам от него – феи Луны, прекрасные небожительницы Чан Э и Хэн Э. А этот Нефритовый заяц как раз и есть мнимая царевна.

Правитель поспешил вызвать всех цариц, придворных дам и их прислужниц, нарядных дев и прочих обитательниц женских покоев. Устремив взоры в небо, все они стали кланяться. Сам правитель с Танским монахом и придворными тоже принялись кланяться, глядя на небо.

Все как один жители города вынесли жертвенные столики, стали возжигать благовония, земно кланялись и славили Будду. И вот, когда все не отрываясь глядели на небо, Чжу Ба-цзе вдруг овладели греховые помыслы. Он подпрыгнул высоко в небо и обнял одну из красавиц небожительниц в одежде цвета радуги.

– Сестрица моя дорогая! – заговорил он. – Я ведь с тобой давно знаком! Пойдем позабавимся!

Сунь У-кун схватил Чжу Ба-цзе и дал ему две звонкие пощечины.

– Ну и наглец же ты, мужлан неотесанный! – закричал он. – Забыл, где находишься! Как смеешь ты так распускаться, негодный распутник?!

– Да я шучу! – стал оправдываться Чжу Ба-цзе.

Тут правитель великого женского начала велел повернуть хоругви и удалился со своими царицами в Лунный дворец, захватив с собою Нефритового зайца.

Сунь У-кун, крепко держа Чжу Ба-цзе, спустился на землю. Вернувшись в тронный зал, правитель выразил благодарность Сунь У-куну, а затем завел с ним беседу:

– Мы весьма признательны тебе, святой монах, за то, что ты с помощью своего великого волшебства изобличил мнимую царевну. Но скажи, где находится наша настоящая царевна, моя дочь?