Путешествие начинается

Тед уже ничего не соображал. Лишь торопливо сдирал с нее белье и сопел, точно загнанный секач. Его буквально трясло и раздирало, словно в лихорадке. Его подруга лишь удовлетворенно улыбалась и сверкала темными глазами. Промелькнула мысль, о том, что эта штучка не так проста, как кажется. Слишком уж вольготно она себя чувствует и раскованно держится. Ну и пусть. Неужели ты думал, что такие, как она, являются скромняшками, берегущими себя для одного-единственного? Плевать, сегодня день большого куша, и об остальном думать попросту не хочется.

– Эй, погоди секунду, – она соскочила с него и зашуршала в сумочке. – Я кое-что хочу сделать.

– Ч-что? Что не так? – Тед чувствовал себя как астматик, у которого отобрали кислородный баллон. Он настолько увлекся, что не мог переключиться на что-либо другое.

– Все хорошо. Просто решила сделать кое-что необычное. Это наш первый раз, так? – она игриво поглядела на него. В отсветах поблескивающего монитора ее тело казалось просто неземным. – Поэтому хочу, чтобы он нам запомнился. Смотри…

Она показала ему какую-то маленькую коробочку, похожую на пачку сигарет.

– Что это?

– Свечи. Маленькие. Такие раньше использовали во Франции, в публичных домах. Такая свеча горит семь минут, и это означало длину сеанса. Посмотрим, насколько растянется наш сеанс, а?

Она вновь улыбнулась, и Тед почувствовал, что вот-вот растечется по дивану, как растаявший шоколад. Ну и девица… Просто с ума сойти. Если бы ему раньше кто-то сказал, что у него будет нечто подобное – он бы ни за что не поверил.

– З-зачем… Это как-то… Пошло, – проблеял он, сам не понимая, что говорит.

– А мне так нравится, – Мари подмигнула ему и в два прыжка очутилась рядом с ним. – Хочу, чтобы было пошло.

Тед обхватил девушку руками и приник к ее губам. Он ощущал себя гранатой, из которой выдернули чеку и которая должна рвануть с минуты на минуту.

Эванс вывалился из автобуса и тяжело побрел в сторону дома родителей. Отец позвонил и попросил помочь с его старым универсалом, который снова не желал заводиться. Все бы ничего, но Тед чувствовал себя попросту изможденным. После сегодняшнего приключения возникало чувство, будто он пробежал десятикилометровый марафон. Болели бедра, ноги, спина и все, что ниже живота. Эванса не покидало предчувствие, что после еще одной такой встряски он сможет передвигаться исключительно ползком.

Тучи рассеялись, и закат во всю сиял розовато-малиновым заревом. На улице было свежо и легко, будто кто-то очистил весь воздух в округе и дополнительно насытил атмосферу кислородом. Тед шлепал по лужам, и на его душе было настолько легко, что он, казалось, сейчас улетит в облака, точно наполненный гелием шарик. В голове было пусто. Присутствовало только одно чувство – всепоглощающее удовлетворение. Было бы неплохо сейчас опрокинуть стаканчик виски, но вместо этого придется ковыряться в гараже до полуночи.

Дома был только отец. Он смотрел телевизор с безучастным видом, и, судя по звукам, в этот раз Эванс-старший созрел до просмотра канала ужасов.

– Привет, пап, – Тед сбросил кеды и вошел в гостиную. Отец обернулся и кивнул.

– Решил вот телевизор посмотреть. Столько каналов, а крутят сущую ерунду. Думал, найду что-то стоящее, – Эванс-старший потер щетину на подбородке. – Фух, Тедди, ты не желаешь пропустить стаканчик?

– С радостью. Голова что-то болит сегодня весь день. Наверное, из-за погоды, – соврал Тед. Ведь болели у него совершенно другие места. Но складывалось все пока просто прекрасно – вот и появилась возможность опрокинуть стаканчик-другой, как он и хотел.

Отец направился к бару, устало опираясь на длинный диван, протянувшийся почти через всю гостиную.

– Да, у меня тоже голова кругом с утра. Тяжелый денек выдался.

– Что-то случилось?

Отец Теда работал в местном полицейском управлении и постоянно рассказывал такие вещи, от которых волосы становились дыбом. Убийства, грабежи, изнасилования… Нелегкая работа. Например, не так давно его приятель, офицер Мейсон, своими глазами видел, как на шоссе разбилась молодая девушка. Гнала как ненормальная и превратила свой автомобиль в лепешку. Видимо, сегодня тоже случилось нечто из ряда вон, раз отец решил выпить. Обычно он переносит все стоически.

– В о̀круге объявился какой-то новый псих. Ищем уже второй месяц. Он то притихнет, то снова дает жару.

– Псих?

– Ага. Каких только сумасшедших сейчас нет, – Эванс-старший извлек из бара бутылку виски «Четыре всадника» и пару стаканов. – Иногда прямо диву даешься. Всегда кажется, что человек уже достиг предела насилия. Но это не так. Наверное, людской природе вообще не свойственно иметь какие-то тормоза.

Он плеснул виски в каждый из стаканов и протянул один Теду.