Путешествие по Камчатке в 1908--1909 гг.

   От устья хорошо видны вся стена Толоконных гор и устье Теплой речки. Большой Семячик отсюда как на ладони. Он состоит из горы с пилообразной вершиной, затем из расположенного левее большого кратера провала и еще левее -- небольшого самостоятельного вулкана в форме усеченного конуса. Еще левее, вплоть до Малого Семячика, тянется правильной линией высокий дол.

   Поужинав, мы констатировали, что крупы осталось еще на один раз, охота же, несмотря на все старание, не дала результатов: дичь была напугана жившими здесь летом туристами-англичанами, остатки табора которых мы видели на кошке, и совершенно не подпускала.

   15 сентября утром оказалось, что и утренний отлив нас мало устраивает: брода в глубоком канале устья при его современных размерах не может быть вовсе. Стали переезжать на лодке, а лошадей переплавили, причем им это путешествие благодаря сильному течению далось не легко (t 

воды была 8°). Для переправы мы выбрали не самое узкое место, где шла толчея от встречи речного течения с прибоем, а внутренний край канала к озеру, где хотя и много шире, но спокойнее.

   Против кошки, на правом берегу канала, за пологой песчаной береговой полосой, лежит крупный обломок какой-то лавовой скалы, затем, еще далее от устья, возвышается низкий (сажен пять) мыс со скалистыми обрывами из серой плотной вулканической породы (андезит) с черными включениями. По краю плоской террасы, венчающей собой этот мыс, идет сухая шикшевая тундра, а правее, в полуверсте от обрыва, тянется гряда шпалерного березняка.

   Пока перевозились и оправляли лошадей, я съездил на разведку к южному заливчику озера. По самому его берегу идут еще долго или растительность приморских песков, или заросли вейника; повыше -- березник, а также заросли кедровника и рябинника. Путь прекрасной медвежьей тропой, в протаптывании которой принимали, впрочем, участие, может быть, и люди; тропа эта пересекает среди невысокого березника первый видимый с моря мыс и ведет к речке, где был, но уже окончился ход горбуши, на что указывают присутствие снёнки и остатки обильных медвежьих трапез. Речка небольшая, светлая; за ее луговой долиной -- опять увал с густым березняком, среди которого резко выделяется своей темной зеленью группа ольх. Пихты, которая растет где-то поблизости единственной для всей Камчатки рощей, не видно. Зная, что есть нечего, а охота здесь что-то не ладится, я вернулся к своим и не решился задерживать их здесь в поисках за пихтой; поэтому мы двинулись далее на юг вдоль морского берега. Мы пересекли террасу ближайшего увала по шикшовнику и за ней речку Ипх (по Крашенинникову), всего с небольшим в версте от устья Семячика (по-камчадальски Шемеч). У устья этой речки берег галечный, а кошка ее совершенно залита приливом. Пройдя долину, стали подниматься на очень высокий мыс, лавируя между чащей кедровника у моря и шпалерным березником правее. С вершины мыса впереди видны еще три мыса, разделенных небольшими логами, и все с густым морем березника. Так как край террасы далее непроходим, то мы взяли вправо и вошли в березник с большой массой шеламайника и зимнего хвоща. Далее еще увал и еще падь с ключиком, где мы и остановились на опушке березника с большими зарослями хвоща, миновав в этот день пять горных кряжей, одну речку, одно озерко, подпертое очень высоким береговым валом, и два ручья, не считая ключиков.

   Сегодня дождевые облака весь день идут с моря. Серо. Прибой усилился, и временами шум его напоминает пушечные выстрелы.

   Устье пади, где мы стоим, сажени на три поднято над морем, хотя по обрыву его и есть песчаная площадка, одетая морской травой (Elymus mollis). С берега видно, что перед нами еще две горы, причем вторая далеко вдается в море каменным мысом. Вблизи также сильно скалистый мыс с рифами впереди.

   Путь от устья Семячика очень труден; масса рябинника в лесу затрудняет дорогу. У моря пройти нельзя, так как обрыв скал всюду упирается в полосу прибоя, а наверху, по краю мысов, масса кедровника и шпалерный березник совершенно непроходимы и заставляют углубляться в лес. В долинках трудно было переходить ключики с неудобными канавными руслами и ямами, скрытыми в густой траве. Очень красива была вторая падь (Келькодемеч?) с озером; речка ее сбегает с берегового вала каскадом. Южные уклоны увалов или отдельных кряжей, которые приходилось пересекать, сильно развиты (длиннее) и гуще обросли лесом, чем склоны, обращенные на север. Кстати, Дитмар (стр. 258), осматривавший разрезы этих увалов по морскому берегу, считает их за сложенные вулканическим конгломератом -- продуктами вулканических извержений, принесенными потоками воды и затем отвердевшими в мощные, слоистые массы.