Путешествие по Советской Армении

Над вами, на скале, как бы продолжая отвесную ее вертикаль, сырые, стройные, в невыразимо гордой красоте своих изящных пропорций высятся… Но тут надо сделать оговорку: высились. Еще в 1925 году, когда привелось мне впервые проделать описанный путь, я могла любоваться великолепием одного из самых мощных памятников средневекового армянского зодчества — знаменитым Татевским монастырем, чьи стены венчали вертикальное ущелье над Воротаном. Землетрясение разрушило его, и сейчас от Татева остались одни стены.

Вот что рассказывается о постройке Татевского собора:

«В 895 году епископ Ованнес с помощью князя Ашота построил прекрасную церковь во имя Петра и Павла; в 100 локтей вышины был ее купол на двух столбах».

Окончив постройку этого собора в 11 лет, епископ Ованнес воздвиг недалеко от церкви, насупротив южных дверей, «удивительный столб, сложенный из мелких камней». Здесь в XIV веке существовала знаменитая богословская школа, в которой учился армянский философ Григорий Татевский.

Много раз подходили сюда враги и разоряли монастырь, но никто не разрушил Татев с той страшной силой, с какою ударила эти стены земля. Когда на исходе X столетия сюда вторглись арабы, они сожгли церковь и «хотели было разрушить и знаменитый столб, но видели чудо

, а потому не дотронулись до него и до большой церкви». Летописец не объяснил, какое чудо увидели арабы, а «чудо» — замечательный фокус инженерного и архитектурного искусства — здесь было и дожило до наших дней.

Усталая, взошла я на самый верх площадки и, сдав лошадь проводнику, с наслаждением вдохнула воздух высот. У старых армянских построек, расположенных высоко в горах, он не только обычно разреженный, бодрящий и прохладный, но и отдает старинною памятью тысячелетий, ароматной сухостью вереска, озоном мха, точащего камень своими сырыми корешками, голубиным пометом, — множество голубей живет в старых колокольнях, — неуловимым дыханием самого древнего камня, тронутого бактериями. И все это плывет, как пузырьки над чашей, на волне теплого, идущего снизу, из глубокого ущелья, густого, плотного нижнего слоя воздуха, растворяющегося в холодке верхних слоев.

Стройные серые стены — глубокого, благородного оттенка. Здесь был обнесенный колоннадой портик, где, по примеру Платоновой академии, обучение происходило на открытом воздухе. Изящная вязь армянского древнего орнамента покрывала плиты. Строитель Татевского монастыря был странным и остроумным архитектором; он построил монастырь с бесчисленными неожиданными тайничками, где можно было прятать и людей и оружие. О тайничках этих никак нельзя было догадаться снаружи: узкие, незаметные щели в стенах рассчитаны были так, чтобы дать внутрь полное дневное освещение, а в то же время остаться незаметными извне.

Спускаемся на гладкие серые плиты двора и тут видим «чудо», отпугнувшее арабов: высокую, стройную колонну на постаменте. Она кажется монументально-неподвижной, но сделана с фокусом: дотроньтесь до нее рукой, и колонна закачается на своем полукруглом каменном базисе. Но, раскачиваясь, она никогда не падает, а возвращается в исходное положение. Много архитекторов и инженеров перебывало в Татеве, чтобы разгадать тайну этого «чудо-столба». Думали, что под колонной положена ртуть и что базис вогнут наподобие коленной чашечки. Но секрет сооружения так и не раскрыт.

Стрижи и ласточки летают сейчас над висящей, как разорванное кружево, стеной Татевского монастыря, уцелевшей среди развалин. Мусор покрыл дворик, пустынно там, где строгие колонны окружали портик. Но даже землетрясение пощадило знаменитую колонну. Впрочем, другая страница истории разворачивается сейчас перед нами.

В 1925 году, когда я была здесь, все хозяйство монастыря умещалось «на блюдечке», на небольшой площадке Татева. А в IX–X веках картина была другая.

По скудным данным летописей видно, что село Тэх было подарено монастырю царицей Шахандухт; деревни Арцив и Бертканеч куплены епископом Давидом; деревни Татев и Норашен подарены монастырю князьями; к X веку монастырь имел 5 деревень, а к XIII — 677 деревень. Руками крестьян, ставших закрепощенными, монастырь прорыл в X веке большой канал Акнер. О том, как богат был Татевский монастырь, можно судить по сохранившимся данным о другом маленьком монастыре: там епископ Гют обладал 1000 голов крупного скота, 12 тысячами баранов, 700 верблюдами, 600 лошадьми, 400 ослами. Каким же богатством располагал большой Татев! А теперь вспомним о положении крестьян и горожан в IX веке. Из них выколачивали дань арабские чиновники:

«Рамиков, не имевших возможности платить дань, колотили чем попало, вешали и часто зимой заставляли раздеваться и залезать в озеро»[95].