Путешествие по ту сторону

Она закончила разговор и, понимая, о чем думает сейчас муж, сказала ему:

– Извинишься, ничего с тобой не случится. В конце концов, мы в гостях, не будем заводить здесь свои порядки.

Алексей снова промолчал, но извиняться не собирался. Впрочем, этого не пришлось делать. Очень скоро Юнус появился, держа что-то в руке, перешел через мостик, и, поравнявшись с Алексеем, положил перед ним сверток. А когда опустился за стол, произнес равнодушно:

– Забери свои сто тысяч. Только учти – я не проиграл.

– Я тоже не проиграл, – ответил Верещагин, не прикасаясь к пакету.

Деньги так и лежали какое-то время, пока Регина не взяла их и не понесла в свою комнату. Когда она ушла, Юнус поинтересовался, хочет ли Алексей посетить хлопковые поля, посмотреть, как растет хлопчатник, увидеть хлопкоуборочные комбайны. Мол, ему не хотелось бы, чтобы у делового партнера отца сложилось превратное впечатление об Узбекистане, о котором в Европе сочиняют небылицы – будто на уборке урожая применяется принудительный труд. Верещагин согласился и даже сказал, что мечтал об этом.

– Тогда мир? – предложил Юнус.

– Да мы вроде и не ссорились, – заметил Алексей.

Молодые люди выпили по полстакана виски. И до возвращения Регины успели повторить. А она, вернувшись, попросила налить и ей. Постепенно беседа стала совсем непринужденной. Говорили о ночной жизни узбекской молодежи – не всей, разумеется, а лишь той ее части, которая может себе позволить изысканные развлечения. Хотя Юнус не был в восторге от местных заведений и вообще предпочитал Европу, а самой цивилизованной страной считал Голландию.

– Там можно совершенно спокойно курить травку, – сказал он, – никто не арестует тебя за это. И можно угощать друзей, те будут только благодарны.

– Наркотики убивают, – напомнил Верещагин.

– Табак тоже убивает, – рассмеялся Юнус, – на каждой пачке сигарет так и написано. Однако врачи дают своим пациентам именно наркотики, а не табак или алкоголь. И потом, травка более безвредна, чем никотин. А порой даже помогает. Когда устанешь, когда уже нет сил что-нибудь делать или даже думать о чем-то, всего пара сигареток, и уже в теле ощущается легкость, голова чиста, и мысли в ней не толкаются, а выстраиваются в логической последовательности, мозг работает четко, как механизм, как вечный двигатель. Ты пробовал когда-нибудь?

Алексей покачал головой:

– Не было желания.

– Как? – удивилась Регина. – Вообще ни разу не курил травку?

– А ты? – спросил Верещагин.

– Сто раз, наверное. И что, по-твоему, я наркоманка?

– К сожалению, то, что предлагается у вас, уже дважды или трижды разбодяжено, – сказал Юнус, – ни вкуса, ни результата. Ты должен попробовать. Не понравится – больше не будешь курить.

С этими словами он достал из кармана портсигар, открыл и протянул его гостю.

– Не хочу, – отказался Верещагин. – Желания и любопытства тоже нет.

Зато Регина взяла сигаретку.

– Может, не надо? – попытался остановить жену Алексей.

– Дома командуй, – отмахнулась она. – И потом, я только одну штучку, чтобы сравнить с тем, что пробовала раньше.

Юнус щелкнул встроенной в портсигар зажигалкой. Регина затянулась и закрыла глаза. Выпустила дым и прошептала:

– Да, это совсем другое дело.

Юнус тоже начал курить. А вскоре появился Джафар, который сразу понял, что происходит, и присоединился к кайфующим.

Верещагина это начало раздражать, бесить, но что делать, он не знал. Можно было бы, конечно, выхватить из рук Регины сигаретку, растоптать, подняться и уйти, увести жену… Но ведь они в гостях, и никто не принуждал ее силой. Ладно, в конце концов, переговорит с ней позже, попросит или прикажет, чтобы подобного больше не было. А если Юнус опять начнет подбивать ее на наркотики, то и его можно попросить этого не делать. Через неделю, может, меньше, когда вернутся домой, Регина сама не вспомнит о травке.

Младший Бачиев закурил вторую сигарету. Пристально посмотрел на жену Алексея, которая тоже протянула руку к его портсигару, и вдруг засмеялся.

– Отец звонил, – сообщил он, непонятно к кому обращаясь. – Сказал, что получено принципиальное согласие на тот объем, на который рассчитывал, только дело еще не закончено, а потому задержится еще ненадолго.

– Когда же Маджид Нариманович вернется? – спросил Алексей, которому перспектива ежевечерних посиделок с курением травки не нравилась.

– Не знаю, – ответил Юнус, откидываясь на спину. – Как надоело ожидание!

– Да-а, – подтвердила Регина и затянулась. – Особенно, когда знаешь свое будущее. Будущее, достойное тебя.

– Так долго все длится… – прошептал Юнус. – Отец не понимает, что каждая секунда – целая вечность. Вечность же очень-очень долгий срок, а я не могу столько ждать.

Он снова засмеялся, и Регина вместе с ним. Не поднимаясь, не поворачивая головы, Бачиев-младший приказал замершей под пальмой девушке:

– Тащи сюда кальян! А потом давайте музыку и танец живота!

Регина снова рассмеялась. Чтобы остановить их неприятный смех, Верещагин спросил:

– Как зовут эту девочку?

Юнус приподнялся и сел на подушках.