Путешествие в Мир

– Как же так?– взволнованно прошептал юноша,– Я ведь нашёл наследницу.

Харуб медленно поднялся со своего места и подошёл к вурмеку.

– Деяния истины ещё не свершились,– сказал он, заглядывая Горену в глаза,– Исполнение их уже близко.

– Я не понимаю ваших слов,– с досадой ответил юноша.

– Пойдём,– взяв вурмека под локоть, сказал харуб.

Он подвёл Горена к тому месту, откуда сам встал минуту назад и, усадив его, произнёс:

– Позволь себе не думать об этом. Твой труд окончен. Всё, что произойдёт дальше, более не зависит от тебя. Забудь о своей значимости, не требуй от себя ничего. Перед лицом Мира ты равно как воздух, и песок, и вода, и любая жизнь. Ты его часть, и все твои дороги верные, а те, что были неверны, он огородил от тебя существами земными, болезнью, непогодой и страхами. Всё это вело тебя по тропам истины и вот ты там, где должен быть. Освободи свои мысли от суеты,– харуб медленно сделал шаг в сторону, открывая глазам юноши пламя костра,– Взгляни на огонь. Смотри на него так же, как он смотрит на тебя: без мыслей и без чувств. Смотри на себя глазами Мира.

Последние два слова, произнесённые харубом, вдруг снова прозвучали уже в мыслях Горена. Юноша услышал их где-то в глубине разума, как собственный голос. Затем они повторились вновь, отзываясь в его висках каждым своим звуком и вурмеку захотелось встряхнуть головой, чтобы избавиться от них. Но тело, обездвиженное необыкновенной леностью не слушалось его, а прикованный к языкам пламени взгляд всё более терялся в их подрагивающем танце и, растворяясь в рыже-желтом свете костра, уходил в никуда. Внезапно Горен увидел огонь так близко, как будто слился с ним воедино, и в этот миг исчез из своего сознания.

Когда юноша открыл глаза, было уже утро. Костёр давно догорел, и возле него не было никого, кроме Горена. Пытаясь вспомнить события прошлой ночи, вурмек ещё некоторое время смотрел на черное пятно костровища, но так ничего и не добившись от памяти, поднялся и пошёл к шатрам. Харубы были там. Они занимались привычными для каждого человека утренними делами и заботами. Занавеси их жилищ были подняты и открывали взору вурмека внутреннее убранство и своих обитателей. Горену было очень любопытно увидеть жизнь пустынных колдунов изнутри, однако он не смел бесцеремонно вторгаться в её мирное течение и поглядывал на него лишь украдкой, неторопливо проходя мимо шатров. В одном из них, юноша увидел вчерашнего харуба. Тот тоже заметил вурмека и сразу же вышел к нему.

– Твои спутники идут сюда,– сказал харуб,– Они уже недалеко и скоро будут здесь.

Горен облегченно вздохнул.

– Преследователи истины идут следом за ними,– задумчиво продолжил колдун,– Их шаги хорошо слышны мне. Они тоже скоро будут здесь.

– Значит, наследнице нужно спасаться,– ответил ему вурмек,– Ей надо забрать Маарам и спешить в город Великих Царей. Там она будет коронована. Вам всем надо бежать отсюда и скорее,– он встревожено взялся за голову и осмотрелся вокруг,– Но куда?– тихо спросил он сам себя.

Ничего ему не ответив, харуб взглянул вдаль. Там впереди, в колышущемся мареве зноя, двигались несколько неясно очерченных фигур.

– Этот час обещает принести песчаные ветры,– вдруг произнёс харуб.

– Разве о них надо думать?– удивлённо глядя на него, спросил вурмек,– Соберите людей и бегите отсюда. Жоскур ведёт за собой армию. Никто не останется в живых, и всё, что нам пришлось пережить, станет напрасным.

Слова Горена не обеспокоили харуба. Казалось, он не слышал их.

– Дорога истины проходит здесь,– снова заговорил колдун,– Скрываясь, мы сделаем её лишь длиннее и сложней.

Харуб повернулся к вурмеку.

– Много лет назад, стоя на этом месте, я сказал эти слова Каврию. Но Великий Царь не стал меня слушать,– произнёс он и направился к своему шатру.

Колдун не ждал ответа от вурмека. Неторопливо ступая, он поднял с земли горсть песка и подбросил её вверх. В это же мгновение юноша ощутил тонкое дыхание ветра и увидел, как подхваченные им песчинки стремительно понеслись вперёд, так и не коснувшись земли. Харуб вошёл в шатёр, и Горен остался один.

– Ждать армию, вооружившись лишь верой в истину?– спросил вурмек сам себя,– Разве таким мечом встречают идущих убивать?