Читаем Путешествие в Россию полностью

В предисловии к своим запискам Ульфельдт сообщает, что он попробовал латинский язык лишь “кончиками губ” (с. 167—168[238]: fateor... me primoribus labris linguam Latinam degustasse), то есть знаком с ним поверхностно. Эти его слова находят неожиданное подтверждение, если так можно выразиться, в самих себе. Дело в том, что словосочетание primoribus labris degustasse является цицеронизмом. Оно встречается только в речи в защиту Целия (Gael. 28), где сказано:

qui primoribus labris gustassent genus hoc vitae (“которые кончиками губ попробовали этот род жизни”), а также в сочинении “О природе богов” (N. D. 1, 20): hunc censes primis ut dicitur labris gustasse physiologiam (“ты полагаешь, что он, как говорят, кончиками губ попробовал физиологию”). Поэтому употребление такого специфического словосочетания автором нового времени, большая часть сочинения которого написана простым и совсем не изобилующим идиомами языком, показывает его желание изредка блеснуть изысканной фразой, демонстрируя свою ученость. Таким образом, самим способом выражения Ульфельдт словно говорит нам: “Я не умею писать красиво, но хоть иногда вставлю красивый оборот речи”.

И всякий раз, когда глаз читателя останавливается на необычной идиоме или пословице, нужно не столько удивляться ее появлению, сколько искать ее источник. По крайней мере еще в нескольких случаях это снова Цицерон. Так, желая выразить крайнюю степень удивления и замешательства, Ульфельдт использует фразеологизм injicere alicui scrupulum

(с. 199) — “вставить кому-либо острый камешек”, то есть “внушить кому-либо беспокойство, сомнение”. Этот фразеологизм встречается лишь в одном месте у Цицерона (Clu. 76), а из других римских авторов обнаруживается, по нашим наблюдениям, только у Апулея (Apol. 77; Met. I, 11), который, очевидно, вторичен по отношению к Цицерону. У того же знаменитого оратора заимствовано редкостное выражение miscere corpus (с. 219: “совокупляться”, буквально: “сплетать тело”). Мы нашли только два случая его употребления в античной литературе — оба у Цицерона:
in man et in femina commiscen-dorum corporum mirae libidines (N. D. 2, 128: “удивительное влечение мужчины и женщины к сплетению тел”); cum matre corpus miscere (Div. 1, 60: “сплетать тело с матерью”). Словосочетание post natos homines (“с тех пор как на земле появились люди”), которое несколько раз попадается у Цицерона и также может быть названо цицеронизмом, есть и у Ульфельдта — в довольно экспрессивном пассаже, где он бранит своих “приставов” (с. 204): [eos] esse longe post natos homines improbissimos (“с тех пор как на земле появились люди, таких бесчестных не бывало”). Рискнем даже предположить, что эта фраза навеяна тем местом из сочинения “О лучшем роде ораторов”, где один оратор именуется “самым лучшим с тех пор, как на земле появились люди” (Opt. Gen.
17: optimus longe post homines natos). На той же странице, где мы встречаем идиому post natos homines, Ульфельдт приводит пословицу male parta male sunt dilapsa (“дурно приобретенное дурно [и] гибнет”). Ее автор записок также берет у Цицерона — из второй “Филиппики” (Phil. 2, 65): Sed, ut est apud poetam nescio quern, “male parta male dilabuntur” (“Но, как говорится у не помню какого поэта, дурно приобретенное дурно [и] гибнет”).

Перейти на страницу:

Похожие книги