Путешествие в Сиам

Казалось бы, принц должен быть счастлив, посвящая свое время безвредным забавам и преследуя достойные цели. Но королевское происхождение, которому он был обязан своими привилегиями и возможностями, налагало на него жесткие ограничения. Его проблемы были проблемами второго короля, которому случилось родиться деятельным честолюбивым человеком. Он был разочарован, раздосадован тем, что его не ценят по достоинству, раздражен на брата за его своенравие и подозрительность; его постоянно терзала невыносимая мысль, что ему запрещено жениться на женщине, которую он любил больше всего на свете, потому как, будучи принцессой самого высшего сословия, она могла украсить собой лишь гарем Верховного короля. Заложник своего положения, объект злобной зависти брата, оклеветанный злыми языками придворных, он жил в муках неопределенности, не ведая, какую судьбу уготовят ему взрывной характер и безответственная власть его владыки и властелина, зная, что покой и безопасность он сумеет обрести только в погребальной урне. Как результат, он все больше ожесточался, становился несговорчив, и присущая его свободному духу стойкость переродилась в постыдное упрямство.

В числе множественных унижений, попиравших его гордость, ему также приходилось терпеть присутствие некоего доктора, который по приказу короля не отходил от него ни днем, ни ночью, заставляя принимать лекарства, которые были ему противны.

С женщинами он был исключительно добр и обходителен; ни одна из них не могла бы пожаловаться, что он проявил к ней жестокость. Детей он воспитывал мудро, держал их в строгости, оттого, когда порой бывал с ними мягок и снисходителен, они воспринимали это с особой благодарностью и радостью. Ни один принц не пользовался такой популярностью в народе, как он. В нем нашли отражение все самые лучшие качества его народа – нравственные и интеллектуальные. Он ратовал за прогресс, и простые сиамцы относились к нему с любовью и почтением, видя в нем надежду и опору. Его таланты государственного мужа завоевали ему восхищенное уважение иностранцев. И лишь зависть и тиранические наклонности Маха Монгкута вынудили его отойти от участия в делах государственной важности.

В конце концов взаимные обиды и недоверие между братьями вылились в открытую ссору, спровоцированную отказом Первого короля позволить Второму взять взаймы из королевской казны существенную сумму денег. На следующий день после того, как его просьба была отклонена, Паварендр Рамеср вместе со своими доверенными придворными отправился на охоту в лаосскую провинцию Чиангмай, презрительно пригрозив, что поймает одного из королевских белых слонов и продаст Его Верховному Величеству за ту сумму, которой ему не позволили воспользоваться.

В Чиангмае его встретил с королевскими почестями правитель-вассал, управлявший той провинцией, и стоило вице-королю заикнуться о своих горестях, как к ногам его тотчас же положили требуемую сумму денег. Слишком благородный, чтобы принять ее всю, он взял в долг лишь часть денег, но вместо того чтобы увезти их из страны, решил какое-то время пожить там, чтобы потратить эти деньги на благо местного народа. Для своего дома он выбрал чудесное местечко близ Чиангмая. Сарабури – не такой уж маленький город с построенными из бамбука домами, которые стояли по берегам прекрасной реки, тянувшейся через тиковые леса, где водилась крупная дичь. Неподалеку на возвышенности Второй король выстроил укрепленный дворец, которому дал название Бан Ситха («Обитель богини Ситхи») и велел прорыть канал до восточного склона холма, на котором располагался дворец.

Здесь он свободно предавался любимому занятию – охоте, причем в больших масштабах. Тайно взял в жены дочь короля Чиангмая – принцессу Сунартху Висмита. Здесь он был счастлив и в Бангкок возвращался, только если туда его призывали государственные дела или для того, чтобы принести клятву верности Верховному королю, которую требовалось давать раз в полгода.