Путешествие в страну Счастья

– То, что здесь больше нет подобных изображений, настораживает. Уникальность любого изображения скорее минус для него, чем плюс. Нужно искать аналоги в других видах первобытного искусства: фресках, торевтике, керамике. Нужно доказать, что это изображение львов. Назовем пока их просто кошачьими хищниками.

Я прикусил язык. Хотел было продолжить спор, вспомнить Черкасова, который тоже называл этих зверей львами, но передумал. Во-первых, свет был не очень хорош для восприятия петроглифа, нанесенного на северную часть валуна. Рисунок прекрасно просматривался лишь при закате солнца, когда был освещен его лучами. Во-вторых, Анна ничего не слышала о Николае Дмитриевиче, да и не был он авторитетом для ученых.

Второй удар я получил возле трехметрового изображения рыбы.

Я терпеливо объяснял Анне и другим участникам экспедиции, какие линии складываются в изображение гигантской рыбы:

– Посмотрите, как нарисован бык. Его длинные рога обрисовывают жаберную щель. Рога вот этого козлика представляют собой боковой плавник. Видите, он почти круглой формы. Рога других двух козликов, выстроившихся в ряд, образуют зубастый рот рыбы. А закрученные рога другого козла – глаз рыбы. Хвост составлен из тигра, нападающего вот на этих козлов. Они расположены по двум дугам – это и есть хвост рыбы.

– А где сама рыба? – с недоумением спросила Анна.

– Вот эта линия, охватывающая всю композицию, одновременно является и линией гор, видите, по ней бредет лошадь, и контуром большой рыбы.

– Очень сомнительно, чтобы разные изображения на валуне были деталями единой картины, – произнесла Мухарева. – Шер предупреждал, что попытки найти сюжет петроглифов и объяснить его очень субъективны и вредны.

Яков Абрамович Шер – признанный авторитет в изучении первобытного искусства. Он специализировался по петроглифам, защищал по ним докторскую диссертацию. Яков Абрамович закончил Киргизский государственный университет, поэтому для нас он – свой человек, хорошо знакомый с наскальным искусством Центральной Азии. Преподавал он и в Кемеровском университете, выступал с лекциями в Будапеште, Стокгольме, Софии и Париже. Я читал его высказывание по поводу интерпретации сюжетов наскальных рисунков, но в данном случае был совершенно уверен в своей версии.

– Анна, ведь вполне очевидно, что форма рогов быка и этих козликов не случайна. Она должна вызвать у зрителя ассоциации с изображением рыбы, – упорствовал я.

– А есть еще подобные изображения рыб в Киргизии? – убила меня своим вопросом Мухарева.

– Нет. Вернее, я не встречал упоминаний о рисунках рыб в Кыргызстане, – обреченно пожал я плечами. – Но, согласись, люди долгое время жили на берегах озера, изобилующего рыбой. Об этом написано в китайских летописях. Неужели они не плавали по Иссык-Кулю и не ловили рыбу? Они должны были знать, что представляют собой эти водные обитатели. И почему бы художникам не изобразить рыб на валунах?

– Я не слышала об изображениях лодок в Прииссыккулье, – сказала Анна и добавила: – Ищите. Возможно, вам удастся обнаружить нечто подобное. И хорошо бы найти еще изображения рыб. Тогда можно было бы говорить о них как о чем-то реальном.

Сергей, Лариса и Александр не участвовали в наших с Анной дискуссиях. Они с удовольствием фотографировали рисунки на камнях, мимо которых мы проходили. Я показывал Анне изображения барсов, всадников, оленей, сцены охоты. Иногда она издавала радостный вскрик: «Это же классическое изображение быка бронзового века!» или: «Посмотрите, человек держит в обеих руках поводки, на которых ведет животных. Такие сюжеты встречаются у нас в Сибири! Это классика!» Я же мрачнел. То, что у меня вызывало восхищение, встречало недоверие со стороны Мухаревой. Это было уникально, и потому для Анны, как ученого, было не интересно. То, что ее умиляло, заставляло меня недоуменно пожимать плечами: ведь это же всем известно, чему тут радоваться?!

Возле одной из «каменных картин» мы задержались.

– Интересное изображение рогов оленя – в виде лесенки. Такие иногда попадаются, – заметил я.

Анна кивнула в знак согласия:

– Считается, что это наиболее древнее изображение животного. С ветвистыми рогами более позднее.

– А вот всадники, собаки, – продолжал я. – Там изображение льва. Видите, мощная передняя часть.

Анна опять с сомнением, молча стала разглядывать петроглиф.

Лариса Дудашвили, снимавшая происходящее на видеокамеру, попросила меня подойти ближе к валуну.

– Говори и показывай детали рукой, пригодится для фильма, – пояснила она.

Я приблизился вплотную к камню и, рассказывая, начал водить по рисунку пальцем. К своему удивлению я обнаружил, что изображение льва имеет точно такой же, спиралью закрученный хвост, как и на петроглифе, где пара львов изображена над растерзанной лошадью.

– Тут спиральный хвост! – радостно закричал я. – Как на первом камне!