Путешествия англичанина по России, Крыму, Кавказу и Грузии в XIX веке

Потемкин сразу увидел природные таланты Платова и назначил его атаманом Екатеринославского и Чугуевского казачьих войск. Он посетил Петербург в 1791 году и, поскольку его военная слава предшествовала ему, был принят самым лестным образом как правителем, так и подданными. Именно в это время Потемкин совершил свой последний визит в столицу, чтобы насладиться лаврами. Платов устроил великолепный прием в Таврическом дворце для князя, но радость омрачалась его предчувствием, что это последняя встреча с этим влиятельным, коварным и расточительным гением севера, чьей благосклонностью он долгое время пользовался. Потемкин вернулся в лагерь и, как хорошо известно, умер под Яссами. Его тело было похоронено в главной церкви Херсона, и как пример призрачности земной славы, никто не осмеливается указать проходящему мимо путнику место, где покоятся останки этого выдающегося человека. У завоевателя юга России нет места, священного для его мощей, нет камня, указывающего, где он покоится. Sic transit gloria mundi[277]

.

Г.А. Потемкин. Неизвестный художник, 1789

За смертью Потемкина последовал мир с турками, и новый фаворит императрицы, граф В.А. Зубов, унаследовал командование армией. Платову было присвоено звание генерал-майора, ион также стал атаманом донских казаков, а также и других казачьих полков в армии Зубова. Платов сражался с этой армией в войне против персов в течение двух лет и по ее окончании имел честь получить меч «за храбрость» от своего государя.

До сих пор Платов служил в Крыму, на Кубани, в Молдавии и Персии, уверенно шагая вперед по дороге военной славы, поддерживаемый фортуной и направляемый своим «добрым гением». Тайные враги и завистники тщетно пытались настроить против него Екатерину II, но ее нелегко было одурачить. Однако нервный и введенный в заблуждение Павел прислушался к ложным обвинениям и совершил большую ошибку. Императору были представлены различные доклады о его недостаточной лояльности, о его сговоре с племенами Кавказа с целью всеобщего восстания. Платова перевезли в Кострому, а оттуда в Петербург, где он был заключен в Петропавловскую крепость. Злодейский донос исходил от земляка Платова, который не мог вынести его успеха. Павел, как и большинство вспыльчивых людей, обладал добрым сердцем и в минуты спокойствия обычно желал искупить те обиды, какие нанес под влиянием неуправляемого гнева или ошибки. Это было так хорошо известно, что в те дни вельможи не хмурились при виде императорской трости. Бичевание обычно становилось пропуском к почестям или прибыльному положению, а иногда и к новым поместьям.

За несправедливость и собственную жестокость Павел осыпал Платова милостями и приказал представить его ко двору. К сожалению, форма этого солдата не была сшита в соответствии с модой того времени, и он хорошо знал, с какой тщательностью император относился к внешности каждого человека, который попадал в его поле зрения. Из-за малейшего несоответствия предписанному этикету того времени Платов мог лишиться благорасположения Павла и возможных наград. Вдобавок, к тревоге и огорчению казака, представление было назначено в кратчайшие сроки, поэтому совсем не было времени на пошив нового платья. Платов разослал всем известным портным в городе письмо, чтобы узнать о готовой форме для казачьего генерала. У одного из портных нашлось такое платье, и, что примечательно, оно принадлежало самому злейшему из врагов Платова, который искал его гибели. Тем не менее он был представлен своему государю и среди других знаков императорской милости получил крест ордена Святого Иоанна Иерусалимского.

Вскоре после этого Платову было приказано вернуться домой, где он стал помощником в администрации войскового атамана Донского края. В 1801 году дням Павла пришел ужасный конец, и его сын и преемник Александр, который был хорошо знаком с заслугами Платова, вскоре получил возможность публично засвидетельствовать ему свое почтение. В это время умер генерал Орлов[278], уважаемый войсковой атаман донских казаков, и Александр без колебаний назначил Платова его преемником, хотя многие из его соотечественников были старше и, по-видимому, имели свои притязания. Вскоре Платов был представлен Александру в новом качестве. Теперь он смог заниматься своим любимым делом – созданием Новочеркасска.

Платов строго приказывал казакам носить их национальную одежду и однажды арестовал двух офицеров за то, что они показались в обычных мундирах. Он считал, что «от смены национальной одежды всего лишь один шаг к изменению национальных манер», а этого он не хотел.