Путешествия и исследования в Африке

То, что некоторым лекарствам, приготовленным из растений, известным только одним посвященным, приписывают особую силу, является самой выдающейся чертой африканской религии. Они считают, что имеется не только специфическое средство против всякой болезни плоти, но и против любой душевной скорби. Добрых духов умерших «азимо», или «базимо», можно умилостивить лекарствами и почтить приношением в жертву пива, или муки, или чего-нибудь другого, что они любили при жизни. Точно так же силой лекарств можно препятствовать злым духам – «мчези» (о которых мы слышали только в Тете и поэтому не можем быть уверены, что они принадлежат к чистым верованиям туземцев) нападать на сады и причинять там вред. Мы слышали, как человек, у которого болела голова, говорил: «Мой покойный отец сейчас ругает меня; я ощущаю его силу в своей голове». Потом мы заметили, что он отошел от нас, положил на лист в виде жертвы немного еды и начал молиться, глядя вверх туда, где, как ему казалось, должен был находиться дух его отца.

В своих молитвах они не хвастаются, как магометане. Они говорят о мире духов с благоговением и для совершения богослужения ищут тенистого и тихого места. Магометанин прав, когда, выставляя себя напоказ, прежде всего перед всеми склоняется к земле и выполняет повторяющиеся обряды, являющиеся символом его веры, так как его религия требует в большой степени показной набожности и лелеет в самодовольных фарисеях мысль о гордом превосходстве над всем человеческим родом. Африканец же, молясь, удаляется и этим в некотором роде похож на христианина, который идет в свою келью и при закрытых дверях молится.

Африканская первобытная религия, по-видимому, состоит в том, что существует один всемогущий творец неба и земли, который дал человеку различные земные растения для использования в качестве посредников между человеком и миром духов, в котором продолжают жить все, когда-либо родившиеся и умершие; по верованиям африканцев, грешно оскорблять подобных себе как среди живущих, так и среди усопших и смерть часто является наказанием за такое преступление, как колдовство.

Их представление о нравственном зле ни в каком отношении не отличается от нашего, но они считают себя ответственными только перед низшими существами, а не перед высшими. Злословие, ложь, ненависть, непослушание родителям, пренебрежение к ним, точно так же, как воровство, убийство или нарушение супружеской верности, по словам умных людей, считались грехом еще до того, как они что-нибудь узнали о европейцах или об их учении. Единственным прибавлением к их нравственному закону является то, что грешно иметь больше одной жены. Эта мысль никогда не приходила им в голову до прибытия европейцев.

Все то, что нельзя объяснить обыкновенными причинами, будет ли это добром или злом, приписывается божеству. Люди неразрывно связаны с духами умерших, и когда кто-нибудь умирает, верят, что он ушел к своим предкам. Все африканцы, с которыми мы встречались, так же твердо убеждены в том, что существует загробная жизнь, как и в том, что есть настоящая. Также не нашли мы ни одного, в ком не была бы заложена вера в высшее существо. На него так неизменно ссылаются как на первоисточник всего сверхъестественного, что не заметить этой выдающейся черты их веры невозможно, если знаешь их язык. Когда африканцы отходят в невидимый мир, они, по-видимому, не испытывают страха перед наказаниями. Посуду, которую выставляют на могилы, разбивают, как бы в обозначение того, что умершие уже никогда не будут ею снова пользоваться. Тело кладется в могилу в сидячем положении с руками, сложенными впереди. В некоторых частях страны существует поверье, которое можно считать слабым проблеском веры в воскресение. Но мы не можем сказать, выражают ли эти предания, передаваемые из поколения в поколение, ту же мысль для самих туземцев. Главный их символ веры можно выразить словами: «Хотя человек и умер, но он будет снова жить, и неправда, что когда он умирает, то умирает навсегда».

Какой бы мрачной ни казалась африканская религия христианину, по характеру своему она не является жестокой. В одном отдаленном, маленьком уголке страны, называемом Дагомеей, она выродилась в кровожадное суеверие. Там вместо растений, которые приносятся в качестве умилостивительной жертвы на ⁹/ю материка, употребляется человеческая кровь. Это пренебрежение к человеческой жизни, о котором упоминают Спик и Грант, представляет собой исключительное явление. Мы слышали от туземцев, что бывший владыка Матиамво был подвержен припадкам подобной кровожадности, но он был совершенно определенно сумасшедшим. Только огромное благоговение перед королевским достоинством, которым преисполнены африканцы, спасло его, и, вероятно, вождя Мтезу, о котором упоминает Спик, от обезглавливания. В двух или трех других местах части человеческого тела приносятся в жертву для того, чтобы они служили посредниками между человеком и миром духов.