Путешествия по ту сторону

Дикая, неистовая стихия, сколько в ней было ярости! То и дело закручивались водовороты, разматывая свои бесконечные клубки. Словно тысячи бичей хлестали пустоту. Как тут было обрести тело? Как задержать бесконечное падение, как ступить на твердую землю? Все было впервые, словно вдруг повернули зеркало, и оказалось, что по ту сторону что-то есть. Ничто больше не было скрыто, все явилось, стало начертанным словом, не было больше тайн, спрятанных лиц, и невидимые нити связали чрево со всем остальным миром, и голоса вырвались из сомкнутых уст, и все течения слились в одну бесконечную реку.

Нет, это не было путешествием. Скачок — и она оказывалась сразу и у начала, и у конца. Она не смотрела. Она была внутри глаза. Она не рассуждала. Она была внутри рассудка, и подлинная жизнь билась в ней, жизнь, не знающая смерти. А раз так — стало быть, все возможно.

[28]

Вода прибывала, наполняя темные долины, вливаясь в узкие проходы, взбираясь на уступы. Она взмывала вверх, заполняя небо, разливаясь в сфере эфира. Она не была уже ни жидкостью, ни газом. В ее тусклой массе расплавлялись, исчезали самые твердые камни, металлы, стекло. Лучи света снопами вырывались из глубин и брызгали в небо. Солнце стало каплей воды, а ночь была пронизана косяками светящихся рыб и медуз. И были еще те, кому открылась тайна вод, — они назывались утопленниками.

И были приливы, и были отливы, они длились тысячи, тысячи веков. Отлив обнажал на скалах, покрытых слизью и водорослями, скопища проворных рачков и извивающихся рептилий. А потом наступал прилив, и не оставалось ни клочка земли, ни островка, ни скалы. Повсюду воцарялся великий покой соленой стихии вод.

Темная масса воды, эта необъятная ширь, трепетала, вздыхала. Она не хотела, чтобы о ней говорили. Она не любила людей, совсем не любила.

Ибо она жила самой собой, эта загадочная масса, и сама была мыслью. Она безмолвствовала. Она не желала явить себя кому-либо. Она существовала в себе, сама по себе, жила в своем логове, заполняя его; ее живот тихо поднимался при каждом вздохе, а щупальца покачивались в волнах перед нею.

Здесь, в центре моря, она жила для себя самой. Ее десять светящихся рук посылали лучи, показывая десять сторон света. Она была холодным солнцем в толще вод, и к ней, к ней все неслось, все падало веками и веками. Все проходы, все скважины вели туда, где она ждала. Чего ждала она? Не было еще дней, ночей, лет. Она пребывала в ожидании — и в то же время она ничего не ждала. Но вскоре все должно было родиться из нее. Как же это? Может быть, чтобы это объяснить, пришлось бы представить себе необычайные вещи, что остались бы в толще моря, внутри этого гигантского мозга, приклеенного к земле. Из мозга моря выходят все мысли, а в самой сердцевине его живет удивительное существо с десятью гибкими щупальцами. Оно неподвижно, но создает движущиеся образы, картины. Каждое трепетанье его кожи намечает едва различимую дорогу, а глубинные течения вымывают остатки памяти. Таинственно колышутся леса водорослей. Разверзаются бездны, и плывут снизу вверх, словно поднимаясь по бесконечным трубам, грозди разноцветных пузырьков. Да, это так, именно так. Сегодня я это постиг. Конец пути, нет света, нет отражения. Только море, [29] Черная бездна, где царило это удивительное, одинокое существо. И все, что когда-нибудь возникнет, — бетонные стены, железные мосты, витрины с пуленепробиваемыми стеклами; псе чудеса гармонии и красоты; плотины, самолеты, корабли; все книги — память людская, запечатленная на листах белой бумаги; все картины, поэмы — верьте мне, теперь я знаю, что это было такое: всего лишь сон, быстротечный, словно биение сердца, который приснился светящемуся существу с десятью гибкими, танцующими руками, спокойно грезящему в центре мозга великого моря, которое по-прежнему, как и много веков назад, спит под ясным, солнечным небом.

Найя Найя (Naja Naja)

[33]

Эта девушка — сразу и большая и маленькая. Трудно объяснить, но так и есть — она очень большая и в то же время совсем-совсем маленькая. Зовут ее Найя Найя. Ее маленький домик стоит там, где кончается город, и живет она чем придется — хлебом, шоколадом, сигаретами. Найя Найя все время что-то ищет. Смотрит на землю, на солнце, на звезды и луну, на реки, на деревья, на людей и зверей — хочет знать, кто же они на самом деле. Так сильно хочет, что даже не слышит, что говорят вокруг нее люди.

Найя Найя не очень-то верит объяснениям, в которых нет недостатка, — в школах и в храмах, в музеях и на страницах газет, пестрящих фотографиями. Не доверяет она им. Одни говорят одно, другие — другое. Как узнать, где тут правда? Люди могут говорить что попало, лишь бы показаться интересными. Но посмотришь на них как следует, посмотришь прямо в глаза и чуть выше, и сразу видно: они лгут.