Путешествия вокруг света

Пройдя около 10 миль, мы в пять часов достигли нашего ночлега, прекрасной деревушки, принадлежавшей Кареймоку и получившей название свое – Вауяу – от быстрого потока, изливающегося здесь в море[105].

Я вознамерился переночевать здесь, чтобы на другое утро отправиться водой к близлежащей Жемчужной реке, и поручил проводникам немедленно нанять лодку, но их старания были тщетны, поскольку жители отлучились с берега на несколько дней для рыбной ловли. Здесь была только одна лодка, принадлежавшая одному «гери» в Гана-Руре; так как люди его не отваживались ссудить меня ею, то я должен был набраться терпения до следующего дня. Жителям деревни Кареймоку велел угостить нас порядочно, потому первой заботой их было приготовить нам обед.

В земле был испечен поросенок с корнем таро и земляными яблоками; с таровых полей получена была рыба, вином мы запаслись сами и так как были весьма голодны, то обед показался нам царским. Любопытство привлекло к нам множество зрителей; некоторым из них мы давали вино, которое им чрезвычайно понравилось, хотя они пили его в первый раз; все наши гости были в веселом расположении духа, и вечер прошел в пении и плясках. Впоследствии оказалось, что, несмотря на всю нашу осторожность, у нас был украден нож; проводники, долженствовавшие отвечать за поведение жителей, тщетно старались отыскать вора. Сандвичане редко крадут что-либо друг у друга, – такое преступление наказывается общим презрением, а нередко даже смертью; но похищение чего-либо у европейца не считается таким тяжким грехом.

Островитяне имеют высокое понятие об искусстве писать; письмо кажется им весьма важной вещью, и Бекли рассказывал мне следующий пример. Находясь на о. Овайги, он писал к одному другу на Вагу и отдал письмо отправлявшемуся туда канаку, который с радостью обещал исполнить это поручение, но вместо того, удержав письмо, хранил его как сокровище. По прошествии нескольких месяцев прибыл европейский корабль; канак поспешил отправиться на него со своим сокровищем и предложил его за высокую цену капитану, который был старый друг Бекли и, узнав его почерк, купил письмо, которое таким образом возвратилось в руки хозяина.

Нам приготовили постели на весьма опрятных циновках, но крысы, прыгавшие через наши лица, лишили нас сна; после так неприятно проведенной ночи мы еще имели неудовольствие узнать, что никак нельзя найти для нас лодки, и поэтому были принуждены возвратиться, не видав Жемчужной реки. Устье этой реки, где находится несколько островов, настолько глубоко, что самые большие линейные корабли могут стоять на якоре в нескольких саженях от берега; притом оно так широко, что вмещает до 100 кораблей одновременно. Вход в реку такой же, как и вход в гавань Гана-Руры, но изгибы между рифами делают проход еще затруднительней. Если бы это место находилось во владении европейцев, то они, конечно, нашли бы средства сделать гавань эту одной из лучших в свете[106]. На обратном пути я с удивлением увидел висевших на разных деревьях почти истлевших свиней; я узнал, что пастухи делают это, чтобы доказать своим господам, что свиньи пали, а не убиты и съедены. Вечером мы благополучно возвратились на «Рюрик».

9 декабря Кареймоку пригласил меня смотреть учение с копьями; Юнг чрезвычайно удивился, что губернатор согласился удовлетворить мою просьбу, считал это за особенное благоволение и думал, что я обязан этим только моему званию командира первого военного корабля, вступившего в гавань Гана-Руры. Впоследствии я довольно часто замечал, что сандвичане делают большое различие между военными и купеческими кораблями. С последними они обращаются довольно смело, ибо, поняв старания европейских купцов обманывать их всеми мерами, потеряли всякое к ним уважение. Кареймоку имел важную причину отказать мне в просимом мною зрелище, ибо с того времени, как Камеамеа овладел о. Вагу, между жителями непрестанно господствует дух возмущения, и они пользуются всяким удобным случаем, чтобы на него покушаться.

Только одни знатные особы могут участвовать в этом упражнении, которое обыкновенно оканчивается неприятными последствиями, ибо никогда не обходится без раненых и убитых. Когда за два года перед этим Камеамеа посетил о. Вагу и устроил такое воинское учение, то имел при себе своих солдат с заряженными ружьями, которые вскоре принуждены были прекратить его из-за разгоравшейся ярости бойцов. Из этого видно, что Кареймоку был прав, когда согласился устроить это зрелище только по получении от меня обещания подкрепить его моим корабельным экипажем.