Путешествия вокруг света

О жителях других островов, соседственных Тане, Форстер говорит следующее: «Они (жители Таны) сказали нам, что сей человек был уроженец острова Эрроманго; казалось, что танцы говорили с ним на его собственном языке и что он не знал их языка; мы не заметили слишком примечательной черты в его лице, которая отличала бы его от жителей Таны; а одежда его, или, лучше сказать, украшения, были такие же, какие они употребляли; волосы он имел курчавые и короткие, а потому они и не были разделены на малые хвостики. Он был веселого, живого нрава и, казалось, был более склонным к забавам, нежели жители Таны».

Об острове Эмире Форстер говорит, что они точно не могли узнать, обитаем он или нет. Но мы узнали, что он обитаем, ибо на Тане видели жителя с него. Нам также удалось видеть одного жителя с острова Анаттома; и если бы танские жители нам о них не сказали, то мы не могли бы их отличить ни по чертам лица, ни по нарядам – так они сходны между собой, в языке же разности нам приметить было невозможно. Жители Таны обходились с ними весьма ласково, и казалось, что они приехали сюда за каким-нибудь делом, потому что нами, по-видимому, они весьма мало занимались и смотрели на нас без приметного удивления.

Глава четвертая

На пути от острова Тана до Камчатки

В предыдущей главе было упомянуто, что мы взяли пункт нашего отшествия, 31 июля в 11 часов утра, от острова Эмира, имея юго-западную его оконечность на OtN в 6 милях глазомерного расстояния. Правили мы к N, стараясь сколько возможно для сокращения пути держаться ближе меридиана Петропавловской гавани. Путь сей на всех картах усеян островами, открытыми большей частью мореплавателями XVII века, не имевшими способов верно определять географическое положение мест, а особенно по долготе, в коей разность с истинной иногда простирается до многих градусов. И хотя в существовании островов, лежащих на картах по нашему пути, сомневаться было невозможно, но на точность их положения никак понадеяться нельзя было. А потому плавание наше теперь подвержено было большим опасностям и требовало необыкновенной осторожности. К несчастью же нашему, обстоятельства требовали, чтоб мы нынешней осенью пришли на Камчатку; для сего и по ночам принуждены были нести много парусов; одно упование на Бога и надежда на расторопность и искусство экипажа заставляли меня в столь опасном море, в самые темные ночи иметь такой большой ход. Но в необыкновенных обстоятельствах часто бывает нужен риск, без коего иногда наилучшим образом принятые меры не удаются.

3 августа во все сутки свежий пассатный ветер дул прямо от SO, при облачной и малооблачной погоде; временно показывалось солнце. 4 августа при весьма свежем пассатном ветре шли мы под всеми возможными парусами. Погода по большей части была ясная, лишь поутру только находили временно облака и изредка шел дождь, что едва ли когда бывает в полосах пассатных ветров на Атлантическом океане как по северную, так и по южную сторону экватора.

Сего числа в половине восьмого часа утра увидели мы землю острова Варвеля или Токопия^{158}

на NW.

После полудня долгота наша была 169°12′27″; а от полудня до 6 часов вечера мы прошли на NtO 36 миль; и хотя погода была ясная и с салинга беспрестанно мы смотрели в трубу, но островов Митра и Чери, открытых в 1791 году английским военным судном «Пандора», мы не видели. На карте Арросмита они положены:

Митра

в широте 11°46′

в долготе 169°54′

Чери

в широте 11°32′

в долготе 169°39′

и над первым из них подписано: «Very high land», то есть весьма высокая земля. Из сего я заключаю, что долгота их нехорошо определена и на карте они положены не на своем месте, иначе мы должны были бы непременно увидеть остров Чери, ибо тогда погода стояла ясная и горизонт был весьма чист.

Во все следующие сутки мы продолжали плыть на N по компасу; пассатный ветер дул тихо и нередко на некоторое время прерывался штилями; погода по большей части стояла облачная и временно шел дождь, а иногда выяснивало.

Августа 8-го, в полдень в широте 5°30′54″ термометр под тенью стоял на 85°, а на солнце поднялся до 115°; такого жара прежде мы еще не имели. С сего числа ветер стал дуть еще тише. Иногда штилило, и после дул он с разных сторон, через короткое время один после другого; часто находили тучи с сильным дождем. Такая погода продолжалась 9, 10 и 11-го числа.

Пока продолжался свежий пассатный ветер, мы видели разных морских птиц, свойственных тропическому климату, только весьма в небольшом числе. Также и рыбы редко появлялись. Но когда ветер стал дуть тише и часто прерываться штилями, а особенно в последние три дня, тогда появилось великое множество тропических птиц, из коих двух мы поймали. Мы видели также дельфинов, бонит^{159}, касаток, летучих рыб и шарков. Сих последних несколько мы поймали удами; две из них были довольно велики: одна весила 85 фунтов, а другая 53.