Пути-дороги

Стою и сам не понимаю, для чего же все-таки приперся. Выяснять отношения? Блин, да и так все понятно, наверное, простой интерес привел меня к Элизе, да и расстаться требуется достойно.

– Иван Макарович, госпожа Элиза ожидает вас в библиотеке, – появилась служанка и уточнила: – Вас проводить или чего-нибудь принести? Кофе, чай, коньяк?

– Благодарю, ничего не нужно, – покачал я головой и отправился к певице.

Девушка меня встретила в прозрачном пеньюаре и с бокалом вина в руке.

– Здравствуй, отлично выглядишь, – улыбнулся я ей.

– Ваня, давно тебя не видела! – ни грамма не смущаясь, подошла она ко мне и, привстав на цыпочки, мазнула губами по щеке, на мгновение прижавшись грудью к моей груди.

Интересно, но ни у меня, ни у девушки нет ни грамма смущения. Элиза же развернулась и пошла к окну. Мля, лучше бы она голой ходила! Свет из окна просвечивает легкую шелковую одежду и не оставляет места для фантазий, показывая каждый изгиб тела. Черт! Она меня соблазнить пытается, что ли? На хрена? Любовник-то ее, вероятно, находится в постели и дожидается, чтобы продолжить то, от чего их оторвал. Тем не менее в штанах у меня что-то шевельнулось, но как-то не так, как обычно. Стоило мне представить, что Элиза недавно под кем-то стонала, мгновенно успокоился.

– Ваня, зачем пришел? – спросила девушка.

– А хрен его знает, – развел я руками.

– Так и думала, что тебе уже сообщили, – печально сказала Элиза и повернулась ко мне лицом, пригубив из бокала. – Будешь ругаться и права качать?

– Нет, – усмехнулся я. – Мы же ничего друг другу не должны. Хотел узнать: почему и что хотел от меня Роман Романович, подкладывая тебя в мою постель?

– Жестоко, – дернула головой Элиза.

– Прости.

– Да нет, все верно, за одним исключением, – сделала девушка большой глоток вина. – Не понравился бы ты мне тогда в ресторане, ни о какой постели и речи бы не зашло. Данный эпизод прожили, давай расстанемся друзьями, и если пожелаешь, то время от времени сможем встречаться. Ничего не прошу, понимаю, что сама виновата, но и будущего у нас нет. Роман Романович же просил тебя обогреть, чтобы ты размяк и стал уступчив и благодарен. Увы, ты не такой, Келер этого не понял. А сейчас у меня появился реальный шанс заявить о себе в обществе, может, и не такой привлекательный, однако смогу войти в те дома, где двери закрыты.

– Собралась замуж? – удивился я, понимая, что в то же время она мне предлагала встречаться не за чашкой чая.

– Да, Вань, пора мне остепениться, – поставила Элиза бокал на подоконник и подошла ко мне. Посмотрела в глаза, облизала губки и прошептала: – Хочешь моему будущему муженьку отомстить и прямо здесь рога наставить?

– Извини, – положил ей руки на плечи и сделал шаг назад, разрывая расстояние, – но давай останемся просто друзьями.

– Друзьями? – с ноткой горечи в голосе переспросила девушка. – Хорошо, как скажешь.

Вышел я из дома Элизы и закурил, на душе не полегчало, но и для печали нет повода. Странное ощущение, вроде и отношения выяснили, а какая-то недосказанность осталась. Впрочем, из головы и сердца – вон, дел много! Да еще и Ларионов из пролетки рукой машет, поторопиться просит. Как он меня отыскал – знать не хочу, у ротмистра есть различные возможности. Допускаю, что служанка певицы ему позвонила, вроде и недолго с Элизой беседовал, а прошло не меньше получаса после того, как вошел в дом. Выбросив окурок и загасив тот ботинком о землю, поспешил к пролетке, гадая, какими новостями Вениамин Николаевич меня порадует.

Глава 15

Предложения и задумки

Ротмистр, как только я сел в карету, приказал вознице:

– Трогай, к полковнику Еремееву отвези.

Пролетка медленно покатила, контрразведчик же мне протянул два картонных прямоугольника:

– Как просил, приглашение в резиденцию императрицы.

– А зачем два? – спросил я и бросил взгляд на текст, нанесенный на пропуске или билетах, фиг его знает, как правильно. – На хрена мне бал?! – вырвалось у меня, и еле-еле сумел сдержать более точные определения, трехэтажные, которым позавидует любой грузчик.

– А других вариантов не отыскал, – пожал ротмистр плечами, а у самого улыбка на губах играет, хотя он и пытается свои эмоции сдерживать.

– Тут еще сказано, что надобно являться при параде. Это как?

– Ты у нас кто? Охранитель или врач? У каждого свой мундир, ну, у врача-то обычная одежда, но она должна отвечать определенным требованиям, – пояснил ротмистр.

– Каким? – мрачно поинтересовался я.

– Военные в парадных мундирах, все остальные во фраках.

– И при чем тут врачи? Как их от промышленника или купца отличить на таком приеме?

– Никак, – рассмеялся ротмистр, не сумев сдержаться. – Ох, Иван Макарович, видел бы ты сейчас свое лицо! Словно лимон с кожей съел, а запить нечем.

– Хрен с ним, с лимоном, на фига мне идти на бал-то?! Я просил аудиенцию устроить, чтобы с Ольгой Николаевной переговорить.