Пути-дороги. С чистого листа

– На себя? – Удивилась я, понимая, что в этом вопросе дала маху. Даже ведь не задумалась о документах.

– Метрика есть, – прошептал хитрый дед умирающим голосом, – Лола, под матрасом у меня в тряпице лежат…

– Метрика, дедусь, – снова фыркнул господин Санник, – для детей. А внучка у тебя взрослая уже. Пачпорт надо получать было сразу по возвращении. А то ведь просрочка уже пошла, – покачал он головой.

Я уже понимала, что проруха получится немаленькая. И вот тут, с документами, сама я прокололась. Надо было мозги включить и подумать о бумагах заранее. Ведь могла бы догадаться, что нужно где-то зарегистрироваться. Могла. И спросить.

– Хорошо, – почесал затылок господин Санник, – налоги я с тебя пока брать не буду, первый год у нас льгота для новопоселенцев, по своему ведомству так тебя и проведу. Только ты, девка, молчи об этом. Чтоб никто и полсловечка в деревне не узнал. А то доброжелателей у тебя здесь много, как я погляжу. Но вот с пачпортом нехорошо вышло… ничего сделать не могу, придется тебе и за пачпорт уплатить, и за пропущенные сроки виру внести… деньгами тридцать медянок будет. Деньги-то у тебя есть?

Есть. Пять серебряных монеток в мешочке на груди. Но что-то мне подсказывает, что не нужно светить своими богатствами перед сборщиком налогов… а то может доброта его исчезнет в тот же миг, как он увидит эти деньги. Раз есть, значит плати.

И я помотала головой из стороны в сторону.

– Эх, – сочувственно вздохнул господин Санник, – придется сельхозтоварами брать. По прейскуранту… Пойдем, посмотрим, что у тебя есть…

Паспорт и штраф обошлись мне в двух поросят… по прейскуранту они как раз по пятнадцать медянок стоили.

Обидно как, черт возьми… я смотрела, как мои поросята уезжают, и чуть не плакала…

Глава 21

– Лола, – дед уже сидел на кровати, когда я вернулась, – откуда же они про тебя узнали? Неужто старостиха напела?

– Если бы, деда, – я вздохнула… в груди жгло от досады. На себя, за то,что не подумала про паспорт, на деда, что он про него, вообще, забыл, на окружающих, которые ни разу не заикнулись о том, что нужно собрать деньги на налоги. Это мне сейчас господин Санник объяснил: с крестьян, что своим хозяйством живут и батраков не нанимают, по одной серебрянке с каждого работоспособного взрослого годовой налог берут. А больше всего на Ретту… Как она могла? Они ведь год деда моего кормили, меня хорошо приняли, как свою.. помогали. И я им той же монетой старалась отплатить… ничего не жалела. А Ретта, та самая Ретта с которой мы раньше столько времени проводили вместе, взяла и подставила меня…

И от этого было даже горше и большее, чем от потери двух поросят… хотя и это тоже ударило по мне очень сильно.

Теперь я осталась осенью без мяса. Но хуже всего, что теперь я осталась совсем без друзей в деревне. После такого я больше не смогу доверять даже Аниште.

– Лола, не расстраивайся все будет хорошо. Мы с тобой справимся, – вздохнул дед, когда я ему рассказала откуда сборщик налогов узнал про наше с ним хозяйство. – Ретта молодая, глупая. Задурила девка. Бывает. Зависть, она, дочка, глаза застит, сердце и разум на семь печатей закрывает.

– Зависть?! – вскинулась я, – да чему завидовать-то деда? Пашу же я как конь, бьюсь, стараюсь, никому зла не делаю. С той же Реттой последним делюсь, не думая.

– Дак, этому и завидовать. Совсем ничего времени прошло, а у нас уже хозяйство вона какое, – дед вздохнул.

– Ладно, деда, – вздохнула я, – живы будем, не помрем. Справимся. Некогда сидеть и страдать, надо на этой неделе в город собираться. Поросят купить, да посуды побольше. Сидр хочу поставить, деда. Вино яблочное. Вон у нас в саду сколько падалицы.

– И то дело, – согласился дед, – когда работаешь, страдать некогда.

Прав был дед. Днем мне страдать было некогда. А к вечеру я так себя изматывала, что, падая в постель, засыпала прямо на лету.

До ярмарки оставалось пять дней. Минус день на дорогу. И за оставшееся время мне нужно было собрать как можно больше продуктов на продажу.

Значит, решила я, мои соседи обойдутся без молока. Тем более, сейчас у меня, вообще, нет никакого желания с кем-либо делиться. Может быть позже, когда обида утихнет…

Работа закипела. Я и раньше не ленилась, но сейчас, когда у меня была конкретная и очень желанная цель, в моих руках все просто горело.

Молоко я перерабатывала в творожные сыры. Корот решила пока не делать, неизвестно по вкусу придется он господину мэру или нет, а запас у меня есть. Возьму с собой фунтов десять и хватит. А сыры пойдут хорошо. Я в этом уверена.

Творог, молоко, сливочное масло, соль и яйца у меня были свои. Вместо соды я использовала щелок. Вместо укропа – местную пряную зелень, очень похожую по вкусу. Эта пряная травка, как и укроп росла по всему огороду самосевом.