Пути и Двери

Рлок должен поверить, что вернулся в собственную среду обитания. А ведь это зверь, его разум нельзя сравнивать с человеческим…

Но задача показалась интересной.

Вызов самому себе.

— Ладно, — произнес Светогор, задумчиво поглаживая кружку. — Я возьмусь за эту работу.

Мастер хлопнул друга по плечу.

— Не сомневался в тебе.

— Радоваться только не спеши. Я жил в Роккевениуме, но он гораздо южнее тех мест, в которых привык бегать твой песик. Я никогда не бывал за Дитским Уступом, понимаешь?

Винч кивнул.

— Вот что, — Светогор посмотрел в глаза мастеру, — мне потребуются слепки. Я знаю, вы обмениваетесь воспоминаниями. Сбрось мне картинки из детства Мохнатого.

— Шутишь? У нас с тобой нет ментальной связи.

— Нет, — согласился Светогор. — Зато у меня есть один милый артефакт. Заглянешь ко мне на днях, проведем ритуал. И я смогу прикоснуться к вашим воспоминаниям. Идет?

Мастер пожал плечами.

— Идет. А почему на днях? Давай прямо сейчас.

И волшебник согласился.

Расплатившись с трактирщиком за ужин, они покинули «Два моста» и выбрались в окутанный ночью город. Ламмора оживала на глазах — слышались крики, смех и пьяный гомон. У фонарей крутилась мошкара. В соседнем переулке цокали копыта припозднившейся повозки. Шен и Паломник во всем своем великолепии нависали над черепичными крышами, мертвыми дымоходами, изогнутыми спинами мостов и причальной браннерной вышкой.

Светогор жил в центре Ламморы — рядом с представительством Гильдии Магов, ювелирными лавками и площадью Короля Ульма. Дом волшебника пристроился на углу Путеводной и Храмовой. Еще четверть стадия — и можно выйти к обители Демиургов.

Два этажа, плоская крыша и балкон, нависающий над входной дверью. Светогор провел рукой — и дверь исчезла. Винч уже наблюдал подобные фокусы в исполнении друга. Любят волшебники произвести впечатление на гостей…

В холле вспыхнули светильники.

Повеяло прохладой, где-то заструилась вода.

— В мой кабинет, — скомандовал Светогор.

Они поднялись по крутому лестничному завитку и вошли внутрь просторной комнаты, окно которой выходило на балкон. Вспыхнули магические светильники.

В кабинете друга Винч бывал неоднократно. Большую часть пространства занимали книги, реторты, пузатые колбы и предметы, чуждые пониманию мастера ножей. На стенах висели карты Тверди с точками, обозначающими платные порталы.

Светогор поставил на рабочий стол Звезду Запада — разросшийся живой кристалл, издавна служивший проводником мыслей между магами и людьми.

— Как это работает? — заинтересовался мастер.

Столешница была массивной и, похоже, выточенной из цельной мраморной плиты. Отростки кристалла источали зеленоватое свечение.

— Прикасаемся к этой штуке, — пояснил Светогор. — И я проникаю в твою голову. Нахожу там воспоминания рлока, забираю себе.

— А как их найти?

— Я долго практиковался. Так что доверься мне.

Пожав плечами, Винч положил руку на один из светящихся отростков. Светогор сделал то же самое и закрыл глаза. Несколько мгновений друзья стояли молча. Потом волшебник отнял ладонь от кристалла.

— И это всё? — удивился Винч.

— Я получил, что хотел.

— А как же ритуалы, жертвоприношения, кровь петуха и глаза жабы на алтаре?

Светогор уже начал привыкать к своеобразному чувству юмора Винча.

— Если хочешь — организую всё это для тебя. В другой раз.

— Заметано. Что дальше?

Светогор красноречиво посмотрел на дверь.

— Ты отправляешься к себе. А я начинаю работать.

На том и расстались.

Вернувшись домой, мастер спустился в подвал, открыл бронированную дверь и вместе со своим рлоком отправился на ночную прогулку в сторону городских окраин. Воры и разбойники обходили эту странную парочку за три квартала, так что Винч чувствовал себя в полной безопасности.

Застывший воздух нехотя шевельнулся и превратился в ветер. Винч понял, что находится на берегу канала. Река журчала на перекатах, город медленно погружался в сон.

Две луны отразились в водной глади.

— Что ж, — Винч потрепал рлока по холке, и тот довольно заурчал. — Скоро твоим страданиям придет конец.

В небе раздался протяжный стон браннера.

Светогор заявился в келью мастера на следующий день. Осмотрел подвал, провел какие-то измерения и снова отправился восвояси. А вечером в дверь Винча вновь постучали.

На пороге стоял маг с заплечным мешком.

— Я поживу у тебя с недельку.

Винч замялся.

— Кровать только одна.

— Вот и постелишь себе на полу, — отрезал волшебник, решительно переступая порог. — Мне нужен постоянный доступ к подвалу.

Винч, хмыкнув, посторонился.

Надо отдать колдуну должное — он практически не вылезал из-под земли. Мохнатого пришлось поселить в единственной спаленке, расположившейся над каминным залом. Отсюда можно было подниматься на плоскую крышу, отбросив заглушку деревянного люка. Каждое утро Винч медитировал на скате, а по вечерам передавал образы города своему рлоку. С колдуном мастер почти не пересекался.

Ламмору накрывало паникой.