Пути непроглядные

Вернувшись на дорогу, повернул к югу и не останавливался, пока новый холм и поворот не скрыли от глаз и постоялый двор, и башни монастыря. Потому бросил поводья на спину Монаха, который, не чувствуя принуждения, постепенно замедлил шаг и вскоре принялся щипать растущую вдоль обочины траву. Возбуждение, с каким Рольван проснулся от своего вещего сна, растаяло, обернувшись серостью и пустотой. Он думал, что своим признанием настоятелю предал Гвейра и Игре, он собирался исправить содеянное и заслужить их прощение, но все оказалось еще хуже. Гвейр и Игре заранее догадались о его предательстве и ушли, бросили своего ненадежного и нежеланного спутника. Отреклись от него в то самое время, когда он, впервые в жизни, почувствовал рядом чье-то тепло, когда он впервые заботился о ком-то и был кому-то нужен. Когда впервые ничего не хотел для себя. Он нашел что-то очень важное, что-то, чего, как теперь казалось, ожидал всю жизнь, но потерял прежде, чем успел разглядеть.

Когда он поднял голову, солнце было уже высоко. По небу, обещая ненастье, скользили серые, похожие на клочья нечесаной шерсти, облака. Конь жевал траву, равномерно ударяя хвостом по бокам, и, казалось, был не прочь заниматься этим весь день, вот только глупому всаднику неплохо было бы убраться с его спины. Рольван подобрал поводья и послал его, недовольного таким оборотом событий, вперед по дороге. Навстречу прогрохотала груженая сеном подвода, и снова, на мили окрест, воцарилась тишина.

На губах у Рольвана проступила кривая улыбка – оплакивать собственную глупость можно хоть до скончания века, но толку от того немного. Пусть он дурак, пусть он потерял самое ценное, а все, что у него осталось, он больше не хочет ценить, но раз он еще жив, раз еще может владеть мечом и держаться в седле, отчаиваться рано. Он поедет следом и будет искать, пока не найдет или – он невесело рассмеялся – пока кто-нибудь не найдет его. По дорогам бродят призраки и живые мертвецы, а также монахи, дружинники и бог знает кто еще, так что список возможных врагов можно расширять до бесконечности. Тем больше, чем дальше станет известно, что бывший офицер тидирской дружины Рольван Кронан с этого дня дерется на стороне врагов церкви, тидира и всего праведного народа Лиандарса.

Глава девятая, покаянная

Чем богаче эрг, тем большую он держит при себе дружину; самая же большая дружина у тидира. Любой юноша из свободных всадников может пожелать стать дружинником, но только лучшим из лучших находится место среди этих воинов. Большую часть времени, когда нет войны, они проводят в учениях и тренировках, отсюда их немалая сила и умения. В случае же войны, собравшись вместе, они превращаются в непобедимое войско.

Патреклий Сорианский, «О народах»

Появляются они в местах безлюдных, где нечего делать разумному человеку, в глухой лесной чаще или на болоте; говорят, чем больше людских душ сгинуло в том лесу или на том болоте, тем злее становятся бродящие там призраки, и не удерживаются они, чтобы не выйти им на дорогу или к самой деревенской ограде. Выглядят они подобно женщинам прекрасного вида, с нежным голосом, услышав который, путник забывает обо всем и идет на зов; в других случаях призраки являются в виде всадников, скачущих по земле или по небу, как будто загоняя зверя, в сопровождении своих псов, чей вид ужасен. Кого же коснется призрак или даже на кого попадет его дыхание, тот потерян будет для мира живых.

Книга легенд и сказаний Лиандарса.

Автор неизвестен

Тому, кто раскаялся от всей души и ищет прощения, даруй его.

Книга Мира