Пыль дорог и стали звон

У всякого уважающего себя бродяги-наёмника всегда при себе был остро заточенный нож. Таринор не был исключением. Его ножик служил верой и правдой уже несколько лет и, хоть порядком истончился от частой заточки, всё ещё был способен отрезать кусок бечёвки или разделать кроличью тушку. На этот раз предстояло иметь дело с тушкой покрупнее, чем кролик, ну да и разделывать её было не нужно. Но только сейчас наёмник осознал, что понятия не имеет, как правильно зарезать овцу.

— Кому-нибудь это делать приходилось раньше? — Спросил он, бросая настороженный взгляд в бездонную темноту пещеры.

— Ты ведь наёмник, бродяга, учись-тут-учись-там? — Усмехнулся Игнат. — Неужели ты никогда…

— Да. Никогда. Я не овцевод. — Недовольный голос наёмника отражался от скал дрожащим эхом. — Но думаю, только я начну её резать, она взбрыкнёт и убежит. — Драм! Тебе ведь, кажется, приходилось иметь с ними дело? Там, в пещере?

— Мне бы не хотелось об этом вспоминать. — Эльф поморщился.

— Но ты же как-то…

— Я украл! — Почти криком ответил Драм. Наступившее молчание нарушал только треск огня. — Да. Украл. Это позор для благородного этельдиар, но мне пришлось забрать овечью тушу. Я не резал её. Теперь вы знаете.

— Так, одной страшной тайной стало меньше. Но мы по-прежнему не знаем, что делать. Значит, так. Вы двое держите овцу за ноги, а я возьму нож.

Бедное животное блеяло и брыкалось, а вторая овца, несмотря даже на то, что дело происходило вне её видимости, тоже начинала нервничать и блеять.

— Крепче держи. Как бы нам его не разбудить раньше времени… Это ещё что за дьявол?

Взору наёмника предстали, по меньшей мере, дюжина человек с факелами, приближавшиеся к лагерю, трое из которых ехали на конях. Все были облачены в красно-жёлтые одежды и стальные доспехи. Один из пеших держал развеваемое ветром знамя с изображением восходящего из-за горизонта солнца. Дойдя до самого костра, один из них, на лошади в причудливой цветастой попоне, поднял руку, и вся процессия остановилась.

— Что же это у нас здесь происходит? — Заговорил он мягким голосом, каким обычно обращаются к маленьким детям. — Разве вам не известно, что в этих краях очень опасно по ночам? И что здесь могут делать двое людей и… тёмный эльф? Великий Сильмарет! Объяснитесь, что здесь происходит.

— Для начала неплохо бы представиться. — Таринор поднялся с колен, обратившись к человеку. — Я — Таринор, наёмник. А это мои компаньоны. Игнат из Вальморы и Драм Дирен, этельдиар. А теперь хотелось бы узнать, как обращаться к тебе, мил человек.

— Это же Великий магистр ордена Светлой Надежды! — Возмущённо выкрикнул кто-то из-за спины человека.

— Тише, Эрниваль! — Прервал конный. — Действительно. Я Эйрих Айзеншафт, Великий Магистр пречистого ордена Светлой Надежды, а это — Он кивнул головой назад. — И есть мой орден.

Орден Светлой Надежды… Таринору подумалось, что более банального названия, чтобы выслужиться перед церковью и придумать нельзя. Но мнение это он решил пока что оставить при себе.

— И мы будем очень признательны, если вы уйдёте с нашего пути. — Закончил магистр.

— Знаете, у меня к вам то же самое предложение. Видите ли, мы здесь по специальному поручению лорда дракентальского. Хотя, судя по тому, что вы здесь, я полагаю, у нас схожие цели, не так ли?

— Дракон. Отвратительные нечистое создание, оскверняющее эти земли и бросающее тень на рыцарские ордена, поклявшиеся защищать этот край! Мы услышали об этом от доброго человека, что держит ферму неподалёку. Уничтожить сие порождение мерзости — дело чести для нашего ордена и лично для меня!

— В таком случае мы можем помочь друг другу. — Наёмник уже проклинал болтливого фермера со всеми его овцами, одна из которых именно в этот момент вопила, будто её уже режут.

— Ни в коем случае! Орден не станет рисковать вашими жизнями. Эта победа должна обессмертить наше славное имя. И тем славнее подвиг, чем он труднее! Расступитесь! Мы войдём в пещеру.

— Да чёрт же вас побери! Вы ведь понятия не имеете, как убивать драконов! Если вы сейчас туда пойдёте, поляжете все как один! — Таринору решительно не нравилось это вмешательство, не говоря уже о том, что ему могут и не заплатить, если узнают о помощи ордена.

— Молчать! — Магистр вынул из ножен сверкнувший в свете костра меч, направив его в грудь наёмника. Судя по едва слышным звукам из-за его спины, то же сделали и остальные. — В кодексе ордена сказано не обнажать меча всуе, но ты сейчас стоишь не только на нашем пути. Ты преграждаешь путь делу Сильмарета, очищению мира от богопротивной скверны! И если сию секунду не уйдёшь прочь, я предам тебя святому правосудию! — Последние слова Эйрих Айзеншафт прокричал и они громким эхом отразились от скал.

Таринор едва успел подумать, какими же твердолобыми болванами могут быть рыцари, как вдруг, попятившись назад от клинка, споткнулся о треклятую овцу. Животное вырвалось из державших его рук и с пронзительным блеяньем пустилось наутёк в место, более всего напоминающее ей безопасное стойло, но менее всего им являющееся. В пещеру.