Пыль дорог и стали звон

— Можешь сесть вон туда. — Священник указал на деревянный столик с резными ножками у стены, возле которого стояла простецкая трёхногая табуретка. — Я буду молиться за твой успех и, если у тебя возникнут вопросы, отвечу на них. Священник сел перед алтарём и начал вполголоса произносить непонятные слова, а Таринор направился к столу, расположенному таким образом, что он достаточно освещался даже в довольно тёмном помещении храма. Наёмник осторожно открыл пыльный переплёт и начал листать страницы. Длинные тексты перемежались изображениями демонических тварей. Читать всё это — безумие, подумал наёмник, и для облегчения работы решил воспользоваться одним старинным способом. Захлопнув книгу, он закрыл глаза и раскрыл её на случайной странице. Изображенное на неё заинтересовало наёмника: скрюченное создание на кабаньих копытцах, с ослиным хвостом и козьими рожками на макушке. Приглядевшись, Таринор разглядел крылышки за спиной существа. Надпись под иллюстрацией гласила: «Сие мерзкое создание, чортом именуемое, ничтожнейшим в адской когорте является. Изгнание его, призыву подобно, дело нехитрое, только надобно имя его истинное выведать. Если известно оное, то следует сказать «Именем Холара, Тормира и Сильмарета! Изгоняю сие создание именуемое, здесь имя его следует говорить, из сего мира на веки вечныя» и отправится сия тварь в место обитания оной.» Ниже обнаружилась приписка от руки: «Данный метод верен также при борьбе с любой низшей нечистью. Для борьбы с более могущественными созданиями используются ритуалы изгнания. См. главу «Ритуалы и методы». А вот это может пригодиться, подумал наёмник и решил поискать ещё. К сожалению, большая часть книги оказалась нудным текстом полным непонятных слов и символов, и единственным, что удерживало интерес наёмника были немногочисленные иллюстрации, которые к концу трактата пропали совсем. Попробовав прочитать пару абзацев, Таринор начал клевать носом и вскоре погрузился в сон.

* * *

«Проснись… Пора…Вставай…»

Таринора трясли за плечо. С трудом разлепив веки, он увидел рясу священника, а подняв голову, и обеспокоенное лицо отца Дормия.

— Пора, наёмник, скоро полночь. Ты должен поторопиться, если хочешь выполнить свою работу.

— Ах да… Я, кажется, задремал… — сухими губами пробормотал наёмник.

— Ты проспал весь день. Похоже, чтение — слишком утомительное занятие для наёмников. Надеюсь, ты набрался сил — они тебе понадобятся. Вот, — Священник протянул воды в ковше. — Тебе стоит умыться перед уходом.

Наёмник зачерпнул руками немного воды и выплеснул её на лицо. Слегка освободившись от липких пут сна, он встал и потянулся. Ночную темноту в храме нарушало только тусклое сияние свечей. Силясь разглядеть путь во мраке, Таринор двинулся к выходу. Наёмник одной ногой был на улице, когда вспомнил об одной важной вещи, а именно о шлеме, всученном ему в «Белом дубе». Он снял с плеча сумку, развязал её и, нащупав холодную полированную поверхность, вынул чёрный шлем. На нём не было ни царапины, хотя он целый день пролежал в компании охотничьего ножа, капкана и квадратной монеты из какой-то дальней страны, что наёмник хранил на память.

— Отец Дормий, можете взглянуть на одну вещицу?

— Тебя что-то беспокоит, сын мой? — Священник торопливо подошел.

— Просто хотел узнать, видели ли вы что-нибудь подобное? Тут ещё написано что-то, не разобрать. — Сказал Таринор, протягивая шлем.

Получив предмет, священник подошел к стоявшей неподалёку подставке со свечой и принялся осматривать его. Заглянув внутрь шлема, Отец Дормий заметно оживился, поднёс вещь ближе к свече и, видимо, попытался прочитать её. После минутного исследования загадочных письмён он со вздохом вернул шлем Таринору.

— Я могу с уверенностью сказать, что эта вещь сделана не в наших краях, материал явно не наш, не людской даже. Письмена мне прочесть не удалось. Похоже на эльфийский, а я в нём не силён.

— Эх… Ну что ж, спасибо и на этом, Отец Дормий. — Вздохнул наёмник. — Если чего хочешь пожелать напоследок, то пожелай, чтобы мы встретились снова.

— Я буду молиться за тебя, Таринор. И да не оставит тебя Холар!