Пыль и сталь (СИ)

В темноте частокол казался неприступной черной стеной. Вплотную к нему, словно облокотившись на эту стену, стоял неказистый домик с покосившейся деревянной крышей, из которой торчала труба. Несмотря на темноту, было видно, что из трубы тянется струйка сизого дыма, а через заколоченные окна пробивался неровный свет. Наёмник подошел поближе и припал ухом к двери. Изнутри, вот удивительно, доносились голоса и смех и, Дормий не соврал, действительно тянуло серой.

Таринор медленно вытащил меч из ножен. Сделав глубокий вдох, он решил было вышибить дверь, но, с удивлением заметив, что она не заперта, подумал, что лучше будет открыть её крепким пинком и застать врасплох тех, кто там засел. Кем бы они ни были.

Молодецки размахнувшись ногой, наёмник сильно и громко пнул дверь. Несмотря на хлипкий вид, дверь с петель не слетела, а только резко распахнулась, и Таринор оказался в доме. Среди груды хлама — разбитых склянок, сломанных бочек и обломков книжного шкафа — посреди комнаты прямо перед камином стоял покосившийся деревянный стол. А рядом с ним на деревянных табуретках восседали двое диковинных созданий. Того мига, что наёмник находился в доме, ему хватило, чтобы разглядеть их до смешного своеобразный облик. Голову первого украшала пара длинных рогов и длиннющий нос. На морде второго, весьма упитанного, красовался мясистый пятачок, вроде свиного, а из макушки торчали короткие кривые рожки. При этом у обоих имелись маленькие крылышки и мохнатые ножки с парными копытцами, а роста в них было не больше, чем половина от человеческого. Таринор моментально вспомнил картинку из трактата, и по коже пронеслась неприятная дрожь. Черти. Та ещё деревенька, этот Вороний холм.

Черти же в свою очередь удивлённо глядели на Таринора. Они не выглядели испуганными, но их взгляд выражал явный интерес к нежданному гостю. Несколько секунд тишину нарушало лишь потрескивание огня в камине, а потом один из них заговорил.

— Ты ещё кто такой? — осторожно спросил длинноносый. — Чего пришёл?

— Я… — Таринор чуть было не ответил, что пришёл изгонять их, но вовремя взял себя в руки, представив, что демоны сделают с ним, ляпни он подобное. Тут заговорил чёрт с пятачком.

— Ты, ты. Только не говори, что прогнать нас явился! Давеча вон приходил один… Убежал в ожогах, что свинья на вертеле! — черти противно захихикали. — А ты вроде на него не похож, не буянишь, не кричишь. Вот только с дверью поосторожнее, так и сломать можно, а на улице прохладно. Садись-ка к нам, только железяки свои спрячь, порежешься, — добавил толстяк с ехидной ухмылкой.

— А откуда мне знать, что вы меня так же не подпалите? — спросил наёмник, осторожно подходя к столу.

— Брось! — махнул рукой толстяк. — Мы же его не просто так, а за дело. Он как ввалился, как начал руками махать да водой плескаться, вот мы его и пугнули. А ты, я вижу, мужик умный, сил понапрасну не тратишь. Не знаешь, куда сесть? Так это мы мигом.

Из груды хлама у стены вылетела пара бочонков. Один приземлился между толстым и носатым, а второй отправился в камин, заставив огонь разгореться с новой силой. Таринор занял предложенное место, решив не торопить события.

— А что это там у тебя? — прищурился чёрт с пятачком, указав толстым пальцем на деревянную фляжку в руках наёмника.

— Это… Угощение, — нашёлся тот и поставил выпивку на стол. — Не желаете?

— Отчего же? Еще как желаем! — хрипло взвизгнул чёрт с пятачком и в предвкушении потёр руки.

Схватив фляжку, он вынул пробку зубами и выплюнул её. Принюхался, лизнул горлышко и принялся так жадно хлебать содержимое, что прозрачная жидкость потекла по его щеке. Вскоре он получил от носатого увесистый подзатыльник и поперхнулся.

— Эй, за что?! — изумлённо воскликнул чёрт, потирая затылок.

— Гурх, ты свинья, — презрительно проговорил длинноносый. — Мог бы проявить хоть каплю приличий, у нас тут всё-таки гость.

— И что с того? — перебил толстяк. — Я такого славного пойла целую вечность не пил! В горле сухо, как в пустыне. Да что там, с тех пор как меня призвал тот маг пару лет назад, я ж и капли в рот не брал. Золотой был человек! — мечтательно протянул чёрт, бережно ставя выпивку на стол. — Мы с ним выпивали, по душам разговаривали. Не то что ты, Меф! Гад ты самый распоследний, вот. Я ж капельку всего…

Гурх снова потянулся было к фляжке, но носатый ловко пнул трёхногий табурет, отчего тот повалился на пол вместе с сидящим на нём толстым чёртом.

— Гад ты, Меф. Гад и подлец. Чтоб тебе чучелом на стене висеть! — буркнул Гурх, поднимая табурет и себя с пола. — И он ещё меня свиньёй называет. Если я свинья, то ты — самый настоящий козёл! Скучно тебе было? Вот увидишь, скоро нас отсюда выдворят и тогда тебе станет очень весело…

— Кто выдворит-то? Не думал, что мы кому-то мешаем. Вот скажи мне, мил человек, — Меф обратился к наёмнику, зачем нас хотят прогнать? Неужто мы кому-то портим жизнь? Сидим тихо, никого не трогаем. Или место занимаем? Так здесь всё равно никого, дом заброшен.