Раб

Не хочу я никого потрясать. Хочу, чтобы ты хоть когда-нибудь смогла на меня посмотреть, как на нормального.

— Идём, — произносит, отпускает, испытываю смесь сожаления и облегчения. — Позови Лайлу.

Выдыхаю, пытаюсь привести себя в норму. Иду звать.

Лайла поглядывает на Тали, вспоминаю все последние дни, понимаю, что было бы гораздо хуже, если бы Корнель заподозрил, что меня не наказывают или… другом считают. По сути, это меньшее, что могу сделать, чтобы её защитить.

Какое-то странное ощущение, будто упускаю нечто важное.

Не могу понять, я-то думал, мы ужинать будем, но Тали молчит, посматривает на нас.

Тамалия

Мысленно вздыхаю, нужно разобраться ещё с одним важным насущным вопросом.

— Идём, поговорим о драках с рабами, — киваю Антеру на комнату наказаний, беру пульт. Как-то лицо у него меняется, начинаю тихо себя ненавидеть. Приказываю Лайле не вставать с места. Заходим, закрываю дверь. Останавливается в ожидании.

Сажусь на пол у свободной стены, тяну за руку, чтобы сел рядом.

— Ты же не думаешь, что я им воспользуюсь, правда? — спрашиваю прохладно, чуть приподнимаю пульт. Помню, родной, какой для тебя это болезненный вопрос, но ты же не думаешь…

— Прости, — смущается, но взгляд от него не отводит. Вздыхаю:

— Антер, я не знаю, как быть с наказанием Лайлы.

— Ты с документами хорошо придумала.

— Да, но если кто-нибудь узнает, что я её не наказала после сегодняшнего… А она ведь может сболтнуть.

— Может, — соглашается.

— Мне пришла только одна бредовая мысль. Я поручу наказание тебе. Ну вроде пока нет документов, и вообще мне не понравилось, что вы "спелись"…

— Тали… — смотрит с ужасом.

— А ты с ней договоришься, — продолжаю. — Якобы тайком от меня.

— А почему ты не смотришь? — моментально включается.

— Не люблю крови, поэтому ты сразу же медиком залечишь. Если вдруг что, я ничего не нарушала, чужую рабыню не наказывала, а раб получит. Как-то так.

— Ладно, — соглашается. — А дальше что будешь делать?

— Откуда я знаю. Увидим. Хм… кажется, придумала, — говорю. — Ты всё время будешь её "наказывать", а я прикроюсь реабилитацией и тем, что не могу смотреть на издевательства над девушками. Госпожа Кларна, конечно, начнёт внушать, что это всего лишь рабыня… Переживу.

— А потом? — спрашивает мрачно, и я как-то сразу понимаю, о чём он. Улыбаюсь как можно легче. Потом ты станешь свободным, и мне ничего уже не будет страшно!

— Придумаю что-нибудь, — отмахиваюсь.

— В базе… — вдруг говорит, — она же уже твоя, насколько я понял?

— Может, и моя. Если Клим всё оформил. А может, просто не обратили внимание, чья? — предполагаю. — Пульты сработали, остальное их мало волнует. Может, мне её дали попользоваться.

— Ну, да, — соглашается.

— Ты это… покричи, что ли? На всякий случай.

Антер снова смущается, пытается настроиться. Отворачиваюсь, чтобы не мешать.

Издаёт какой-то крик, сам понимает, что не очень убедительный. Громче, ещё громче, уже совсем натурально. Смотрим друг на друга, вижу напряжение в его лице, вдруг начинаю хохотать. Какая же бредовая ситуация!

Совсем поворачиваюсь, Антер тоже смеётся. Обнимаю. Невероятное облегчение, господи, как я надеюсь, что он не обижается, не закроется от меня! Потерпи ещё немножечко, родной.

Антер

— Сейчас её пришлю, — Тали отпускает, поднимается, ощущения, словно мы снова от подлодки улетаем. То вниз, то вверх, сердце ходуном ходит. Опять не могу её понять. Но это прикосновение…

Не хочу видеть Лайлу, хочу к Тали, но куда деваться. Лайла заходит, в Талиной пижаме, которую та, конечно, назад забирать не стала. Смотрит настороженно, закрываю дверь.

— Хозяйка велела тебя наказать, — говорю. — Она не любит смотреть, как девушек наказывают… воспоминания, кажется.

Лайла плавным движением оказывается совсем рядом, руки уже на моих плечах, губы приближает:

— Наказывай, — шепчет таким тоном, где-то внутри что-то отзывается. Злюсь. Беру её кисти, снимаю с плеч:

— Ты зачем к Варну полезла? — спрашиваю, наверное, слишком резко. Ну а что она ведёт себя как… не знаю. — Я же тебе сказал, не зли Ямалиту, и всем будет хорошо. А теперь и мне досталось, и ещё тебя вот нужно…

Отворачивается:

— Я не лезла. Это он полез. А тебя рядом не было, чтобы со второй стороны ему челюсть подправить.

— Ну и что? Сама не можешь "нет" сказать?

— А кто слушает? — сообщает сердито, выдирает руки, отходит, отворачивается. — Так у меня хотя бы иллюзия выбора остаётся.

— А ты никогда не задумывалась, почему цепляются именно к тебе?

— А ты не задумывался, почему к тебе?

Молчу. В точку.

— Ты права, — соглашаюсь.

— Наказывай давай, — говорит. — Кнутом? Или чем? Раздеться?

— Не умею бить женщин, — отвечаю. — Рука не поднимется. Госпожа сказала сразу же залечить, кровь убрать. Давай… ты просто покричишь. Скажем, что всё сделали.

— Ты… серьёзно? — подходит изумлённо. Киваю. Снова кладёт руки на плечи, улыбается.

— Ты прелесть, — смахивает слёзы с глаз. Это Тали прелесть, а ты даже не представляешь, кого на самом деле благодарить надо. На душе паршиво от того, что ничего не могу объяснить, а вдруг продолжит испытывать её терпение и наталкивать на неприятности?