Рабин, он и в Африке Гут

Именно в это время, на свою беду, высоко в небе над Поповым пролетала стая ни в чем не повинных перепелов. Для их хрупкой нервной системы безмерная тоска в голосе криминалиста оказалась нестерпимой пыткой, и перепела камнем бросились вниз. Утешить. Ну а тех птиц, которые на мгновение заколебались, стоит ли прыгать на песок с такой высоты, убедила ринуться вниз звуковая волна поповского соло.

– Блин, я вообще-то мяса просил, – возмутился Андрей и снова истошно заорал в небо. А оттуда вниз падали лишь одни перепела…

Глава 5

Больше всего меня утром удивил не толстый слой битой дичи, валявшейся поверх песка. Эту картину я еще ночью видел, когда выскочил посмотреть, чего это наш прожорливый криминалист так громко разорался. А вот чего я еще не видел никогда, так это чтобы у меня из-под носа люди с вещами исчезали, а я ничего об этом ни сном ни духом не ведал. Прямо-таки кошмар какой-то и несмываемое пятно позора на моей репутации. А как мне Рабиновичу в глаза посмотреть, когда он проснется и увидит, что его форменного кителя нет, фуражка исчезла, да и носками поблизости нигде не пахнет?!

Впрочем, не у него одного такая беда. Мои менты, хоть и продержались трезвыми, естественно, дольше любого переселенца, все-таки под утро свалились на ковры и заснули вповалку в нашей с Рабиновичем палатке. Уснуть-то уснули, а вот что с моими ментами будет, когда они проснутся, я предугадать не берусь, поскольку без кителей остались все – и Жомов, и Попов, и мой Сеня. А хозяин еще и более страшную потерю понес: вместе с вещами исчезла и Рахиль.

Нет, я еще могу понять, что кому-то кителя понадобились. Аборигенам на сувениры, например. Но кому эта су… девица потребовалась, я совершенно не представляю. А уж что я совсем не понимаю, так это то, как Рахиль мимо меня могли пронести?!. Она же не китель, молчать не будет, если ее кто-нибудь под мышку попытается засунуть… Ой, вот только этого не надо! Я не дурак и понимаю, что девица могла из палатки своим ходом уплюхать и без всякого принуждения со стороны. Но в стенах шатра дыр нет, подкопа также не наблюдается. Так что, получается, что она мимо меня через дверь прошла, а я и не почувствовал. Обидно!

Ладно бы какой-нибудь Жомов со мной так обошелся бы. Я бы понял и не устыдился. Все-таки Ваня у нас профессионал. А тут какая-то девица меня объегорила. А ведь я не пьяный был. Разве что перепелов слегка объелся, но это не значит, что можно из шатра святым духом испаряться. В общем, меня обманули, мне и выпутываться. Поэтому я, не теряя времени, отправился на поиски Рахили.

Не знаю, как у вас бывает, но те женщины, которые приходили к Рабиновичу, с вещами три, максимум, четыре операции обычно проделывали. Во-первых, снимали их с себя. В нашем случае такое исключено, потому что на Рахили милицейские кителя надеты не были. Во-вторых, Сенины дамочки вещи на себя потом опять надевали. Такой вариант я, конечно, не исключаю, но что-то сильно сомневаюсь, чтобы Рахиль с утра пораньше побежала проверять, пойдет ли ей в качестве подвенечного платья жомовская форма. В-третьих, подруги Рабиновича вещи иногда чинили. Причем чаще свои, чем чужие. А Сене разве что пуговицу там какую-нибудь пришьют или рукав со штаниной вечными узами свяжут. Этот вариант также в нашем случае маловероятен, поскольку никаких прорех, потерянных пуговиц и разбегающихся в разные стороны швов на Сенином кителе я не видел.

Оставался последний женский способ обращения с вещами, и лично мне он казался наиболее приемлемым для сегодняшнего случая. Дело в том, что иногда подруги Рабиновича, претендующие на постоянное место в распорядке его жизни, начинали заниматься странными делами. Они усыпляли Сенину бдительность ритмичными покачиваниями кровати, а затем одевались и шли искать по всему дому грязные вещи. Найдя их, накидывались на ни в чем не повинные тряпки с яростью перепуганных кошек и скармливали их стиральной машине. После чего умиротворенные дамы возвращались в постель, будили моего хозяина и начинали напрашиваться на похвалу. Я думаю, что Рахиль тоже пошла по этому же пути, вот только ей было проще, поскольку укачивать Рабиновича не пришлось. Его самогонка укачала… И все равно, ну не понимаю я, как эта девица мимо меня незамеченной проскользнула!

Если Рахиль действительно пошла стирать кители моих ментов, то найти ее будет проще простого. Дело в том, что в радиусе нескольких десятков километров от лагеря переселенцев источник питьевой воды был только один – с холма, на котором располагался штаб, вниз стекало несколько ручейков, образуя в ложбине довольно неприятного вида лужу. Согласитесь, что без масляных пятен на поверхности и стойкого запаха нечистот любой водоем кажется подозрительным. Этот был отвратительным еще и потому, что даже мне с моим плохим зрением удавалось самые мелкие камешки на дне рассмотреть.