— По улице бежит собака, — прочёл Генка,
Ухами землю подметает.
Какая чудная погода На ухи грязь не приставает… Довести до самоубийства как можно большее количество этой сволочи, — он кивнул на журналы, — вот наша задача, Жень. А не прыгать под поезда. Если жизнь кажется бессмысленной — наполни её смыслом.
— Ты скинхед, что ли? — спросил Женька, с интересом рассматри вая Генку. — Или этот, нацбол?
— Ты видишь у меня рога и хвост? — удивился Генка. — Не скинхед я и не нацбол. Я просто мимо проходил, вижу — пацан под поезд наладился, а кругом стоят граждане демократической Российской Федерации… и всем по хрену.
— Жаль, что ты уезжаешь, — вдруг сказал Женька. — Я бы хотел… он замялся.
— Я знал, что ты ответишь мне взаимностью! — пылко воскликнул Генка, и проходивший мимо дед сплюнул, за что тут же был оштрафован милиционером, поджидавшим жертву в углу у касс с терпеливостью затаившегося в паутине паука. — Ты бы хотел со мной дружить, — уже нормальным голосом сказал Генка. — Глупо звучит, по-детски… Раз уж ты делаешь попытки думать и даже обобщать, — он указал на киоск, но не на журналы, а на портрет президента, гордо взирающего на вокзальную суету и подписанный на ценнике: "Президент РФ — 250 р.", — то думай и дальше. Сколько на свете таких, как ты? А в Интернете всякое найти можно… Не только о способах самоубийства. И помни: это не у тебя
всё плохо. Это вообще всё плохо, а это разные вещи… О! Да! Стоп! Стихи хочешь послушать?!— Стихи? — Женька заморгал.
— Ну да. Да не бойся, не любовные… Я тут девчонку ждал, а мелкий один зубрил, я и запомнил. Вот, послушай на прощанье…
ДОРОГИ, ДОРОГИ…
Вагон был пуст. Только в дальнем его конце сидели двое мальчишек в военной форме — кажется, кадеты. Один — плечистый, с хулиганистыми глазами — опершись спиной на стенку, слушал, как другой — худенький и темноволосый — поёт, подыгрывая себе на гитаре: