Читаем Работа словно праздник полностью

Работа словно праздник

Род в Равхе значит многое. Очень многое… Сейчас, беседуя с Шарулем уважительно, некромант на минуту, но ставил его не ниже себя.

Хотя мог бы и додавить. Мог бы, но не стал. Пусть живет… пока.

– Вы посмотрите моего сына?

Таши ненадолго задумался.

– Пос-с-смотрю.

– Когда?

– С-сегодня. С-сейчас-с…

– Что вы за это возьмете с меня?

– З-с-са пос-с-смотреть? Дес-с-сять з-с-солотых.

– А за лечение?

– А ес-с-сли это не порча?

Такого варианта Шаруль не предполагал. Таши клыкасто улыбнулся из-под капюшона.

– С-сначала пос-с-смотрим. Потом поговорим.

Шаруль поднялся из-за стола:

– Тогда идем.

Таши не тронулся с места.

– Вы кое-что з-с-сабыли.

– Что?

– З-с-саплатить.

Шаруль вскинул брови. Но уточнять не стал. О скатерть глухо стукнула золотая монетка.

– Так лучше?

Таши промолчал. Но из-за стола встал.

– Прошу следовать за мной, – выдавил из себя Шаруль.

И первым направился к двери.

Таши последовал за равхой. Лениво, спокойно, он никуда не торопился. Обернулся к Хоши, тот подмигнул с нескрываемым ехидством. Таши не знал, что Хоши стряс со своего врага за встречу с некромантом. Но твердо знал, что получит свои проценты. Адалан будет знать о Лиассио уже завтра.

Во дворе некроманта ждала карета. Даже… две кареты?

Ну-ну…

Шаруль уселся в одну карету, некроманту со всем почтением указали на вторую – оно и понятно. Неуважение проявлять не стоит. Но и ехать в одной карете с некромантом желающих мало. Почему бы так? Таши ведь не собирался никого убивать… пока. Он еще не получил нужную информацию.

Таши ухмыльнулся. Коснулся кольца на руке и отдал призраку едва слышный приказ.

Фирт скользнул в карету Шаруля. Сейчас он сольется с равхой – и к моменту приезда того домой Шаруль будет приведен в должное состояние. Ему полезно понервничать. Авось похудеет.

Когда карета остановилась и дверь распахнулась, Таши даже не удивился, увидев, что Шарулю помогают выйти два лакея. В Равхе много слуг в доме – признак высокородности. И чем больше, тем лучше. Если бы Шаруль, будучи плебеем, осмелился там на нечто подобное – его бы побили палками.

Зато здесь – гуляй, рвань! Были бы деньги. А слуг может быть, сколько нанять сможешь.

Дом тоже выглядел соответственно.

Снаружи он уже произвел на Таши впечатление разожравшейся нищеты. Изнутри же…

Изнутри все было намного хуже.

Золото, лепнина, парча, алый и голубой цвета – если всего в меру, то это может быть даже красиво. Если же в избытке, в громадном избытке, то это – ужас. И именно такой ужас был в доме Шаруля. Все кричало, било в глаза, вопило в голос о том, что хозяин богат, богат, БОГАТ!!! И теперь никто не сможет его унизить.

Некроманта Шаруль в расчет не брал.

А Таши спокойно ждал в центре зала. Черная шалотта казалась куском ночи и неожиданно подчеркивала убожество зала. Спокойствие и могильный холод с одной стороны, кричащая о своей победе безвкусица – с другой, и пока побеждал некромант.

Фирт тихонько скользнул за плечо Таши.

– Я все сделал.

– Развлечешься еще?

– Пожалуй…

– Некромант…

Таши вскинул глаза на Шаруля.

– Да.

– Вы… мой сын наверху.

– Веди…

Таши заскользил за Шарулем, провожаемый опасливыми взглядами из-за углов.

Шаруль-младший лежал в своей спальне. И насколько же он отличался от себя прежнего, нагло явившегося в леанти предлагать свое покровительство. Сейчас под одеялом распростерся полуживой, полугниющий скелет.

Таши без всякой брезгливости откинул роскошную ткань в сторону. М-да. Порча сработала на славу. Прелесть какая!

Есть, есть и такое поверье, что к чистому грязь не липнет. И это правда. Та же порча на Каирис сработала бы намного медленнее.

Но Шаруль-младший нагрешил изрядно. Чистота душевная может защитить, хотя бы немного. А вот когда есть за что зацепиться…

– Еще дня три, и он умрет, – хладнокровно вынес свой вердикт некромант.

Шаруль-старший опустился там же, где стоял. Ноги просто подкосились. Из-за двери раздался женский всхлип. Кто-то явно подслушивал.

– Некромант…

Таши пожал плечами:

– Это порча. И нас-с-слана некромантом.

Он нарочито подчеркивал свою чуждость, растягивая слова в змеиное шипение. С Хоши это не нужно. А Шаруль… пусть боится, клоп разъевшийся.

– Сними ее. Заплачу, сколько скажешь!

Таши скривился под капюшоном. Вот так. Деньги, только деньги и опять деньги. Человек уверен, что все продается. Ну-ну…

– Я могу ее с-снять. Но моя ц-с-сена выс-с-сока.