Рабы бессмертия

Юрок назвал их самих Воскресшими, а не мертвецами. На стенах ученый вдруг заметил появившиеся редкие рисунки, человеческого черепа с исходящими из него крыльями. Рисунки делались и черным по белому и белым по черному, мелом или углем. Череп и крылья были нарисованы достаточно схематично и рублено. Что-то в пропорциях этих двух элементов в общих чертах делало рисунок похожим на сову, где череп с пустыми глазницами отдаленно напоминал тело и глаза совы, треугольный проем носа напоминал клюв птицы, а оскал заостренных зубов оперение нижней части жабо совы. Очевидно художник из местных, был мастером своего дела при жизни, поскольку даже не искушенный взгляд некробиолога видел точность и выверенность линий, обрывающихся там где надо и гармонично сходясь, без нагромождений и излишеств. Трофим понял, что зомби все большим и большим числом переходят в третью категорию, осознанного существования. В этом был совершенно новый для него, как для некробиолога дух открытия. Совершенно новое и непостижимое будущее, которое творилось не только в его присутствии, но и в какой то мере и при его участии. Создавалось нечто, что уже вышло за рамки эксперимента, нечто что уже нашло само себе направление и смысл, по крайней мере на ближайшее время, нечто что дает даже смысл таким как он, подхватившим, носящим и выращивающим в себе это вирус. Сколько на самом деле таких сталкеров он не мог предположить, возможно не двадцать, двадцать пять процентов, как они с его коллегами на Янтаре думали раньше, а пятьдесят или больше. Возможно вирус не цепляется к некоторым носителям, возможно есть зараженные им люди на Большой земле. Может быть он уже незаметно перешел Периметр и теперь, умершие там на Большой земле и захороненные на глубине двух метров бьются головами в деревянные ящики. Кто знает? От всего этого уже кругом шла голова, а если учесть, что в Зоне есть еще одна форма вируса, которая проявляется не после смерти носителя, а паразитирует именно на живых людях, что эта форма крайне агрессивна и способна дистанционно воздействовать на межклеточном уровне на все формы жизни, то есть все шансы просто войти в ступор и ждать, когда жернова эволюции провернутся так, чтобы указать в каком направлении нужно будет теперь идти им, людям разумным. Разве что это может оказаться настолько поздно, что человек будет сметен с лица земли как самостоятельный вид, вместе со всеми остальными формами жизни, а вирус, неизвестно какой по счету раз победив другие формы жизни уйдет в спячку, либо заставит направить свои колонии на другие планеты. Они ведь, эти пятнистые зомби не теряют разум абсолютно. У них ведь остаются профессиональные навыки и память?

Примерно с такими мыслями ученый стоял у стеклянного саркофага, закаченного когда-то физиологической жидкостью, герметично замкнутого с содержанием. Как вскрыть этот саркофаг Трофим мог только догадываться. Разбить толстое стекло крышки или сделать что-то подобное еще с этим оборудованием, было бы невероятной ошибкой. Перерезать подсоединенные шланги бесполезно, поскольку внутри они были сухие. Сами запорные клапана находились в теле саркофага. Открыть клапана механическим проколом было рискованно, поскольку давление за стеклом могло оказаться больше чем несколько атмосфер, и тогда открытие мембраны может вызвать ее разрушение и разлив этого неизвестного содержания по большой территории комнаты, что для вируса будет практически то же самое что распрыскать его по всему комплексу. Кроме того все клапана были снизу, в наклоненном днище и общий объем этого стеклянного гроба мог быть около трехсот литров, что в любом случае создавало свое давление на пока еще удерживающие его перегородки.

Трофим стоял и напряженно думал. Если вдруг запитать оборудование, то стоящие рядом шкафы управления наверняка покажут и давление и температуру и пульс, которого уже давно нет и кучу других параметров последнего обитателя саркофага, возможно можно будет дозировано взять пробу. Но с пробой возиться куча времени, кроме того это может быть вообще не то что сейчас ходит по поверхности Зоны, ворует, отбивает и инфицирует людей. «Надо возвращаться — решил Трофим. — Больше информации из этого места уже не выжать. Нужно работать с плененными объектами и чем скорее, тем лучше». Ученый развернулся и решительно двинулся к шахте лифта, в которой воскресшие работая предоставленным газовым резаком что-то с шипением резали. Расплавленные капли металла капали вниз и разбиваясь искрами о дно шахты угасали, пуская дым прижженной ими ветоши. Ученый что-то крикнул вверх, шипенье сварки смолкло и он перебирая руками и ногами, все также сосредоточенно размышляя полез наверх. Теперь его путь был через Юрка, на выход и оттуда с проводником на Армейские склады.