Рабыня Кристофа Берна

      Сердце подпрыгнуло в груди и забилось где-то в висках. А что если кто-то еще забрался в дом и решил убедиться, что Бейер справился со своей задачей? Я прислушалась, но в доме опять стояла тишина. Призраков же не существует, да…?

      Перехватив вазу в руках поудобнее, маленькими шажками направилась в коридор. Никого… Здесь никого не оказалась, а вот дверь на кухню была закрыта. Черт, не помню! Она была закрыта или нет? Спиной, не отводя глаз от закрытой двери, я двигалась по коридору, стараясь не издавать звуков.

      И я уже практически дошла до спальни, как вдруг споткнулась об один из стульев и, не удержавшись, повалилась на холодный пол, при этом разбив еще и вазу.

      Я в ужасе подняла глаза в конец коридора, туда, где находится кухня. Прошла минута…две…три… но на меня никто не выбежал с пистолетом в руках, никто не зарезал… ничего.

      В доме я одна, мне просто, кажется. Черт, у меня уже крыша едет! Встав на ноги, я зашла в спальню и плотно закрыла за собой дверь… на всякий случай.

      Мне хотелось спрятаться, зажаться в угол или просто накрыться с головой и ничего не видеть. Постояв на пороге какое-то время, я двинулась к огромному шкафу с одеждой и, открыв одну из дверок, залезла внутрь. Здесь было свободно, темно и безопасно.

      Притянув ноги к груди, я уткнулась лбом в коленки и снова заревела. Невыносимая боль никак не хотела проходить и продолжала глодать меня изнутри, разрывая душу на миллионы маленьких кусочков. Хотелось выть и кричать, но это бесполезно… это не поможет.

      Не знаю, сколько времени я так просидела в слезах, но когда вернулся Кристоф, я даже не услышала. Стук сердца, боль и мои собственные всхлипывания заглушали все остальные звуки. Стоило ему открыть дверцу шкафчика и увидеть меня, как я с перепугу вскрикнула и сжалась в комочек.

      – Вставай, – сказал Кристоф и, схватив меня за руку, вытащил из шкафа.

      Он посадил меня на краешек кровати, а сам вышел из комнаты. Вернулся он, правда, почти сразу, неся в руках стакан с какой-то бледно-голубой жидкостью.

      Кристоф присел передо мной на корточки и поднес стакан к самым губам:

      – Выпей это.

      – Что это? – всхлипнув, я подозрительно покосилась на странную водичку.

      – Это тебе поможет, – мягко сказал он.

      – Я разбила твою вазу, – тихо прошептала я, так и не притронувшись к воде. Но почему-то эта тема мне показалась намного важнее.

      На мои слова Кристоф отреагировал неадекватно, он улыбнулся и сказал:

      – Я видел.

      – И телефон сломала… кажется.

      Он снова усмехнулся:

      – И это я тоже видел.

      – Ты теперь привяжешь меня в подвале? – с ужасом в голосе прошептала я.

      – Нет.

      – А что ты тогда со мной сделаешь? – боюсь, что фантазия у него богатая и придумать наказания он может еще в несколько раз хуже холодного подвала и цепей.

      – Выпей, – повторил Кристоф.

      Я взяла напиток в руки и отпила пару глотков. Горькая и противная вода.

      – Все пей, – приказал он.

      Послушно выпила все и протянула пустой стакан обратно.

      – Что это было? – спросила я, растерянно смотря ему в глаза.

      – Сильное снотворное, – ошарашил меня Кристоф.

      – Но… но зачем?

      – Ты хреново выглядишь, – сказал он и, поднявшись, поставил стакан на комод. – Тебе надо раздеться.

      – Зачем? – не поняла я.

      – Ты вся мокрая, – сказал он, красноречиво посмотрев на мою одежду.

      А я только сейчас начала ощущать дискомфорт от мокрых вещей. В неожиданно наступившей истерике мне было не до этого.

      Достав из шкафа новую безразмерную рубашку, Кристоф подошел к кровати и силой стянул с меня мокрую майку, а затем и мокрые шорты.

      – Одевай это, – он положил рубашку мне на колени, а сам вышел в коридор.

      Стоило мне натянуть на себя сухие вещи, как веки закрылись сами собой и я провалилась в сон.

      Глава 10.

      Просыпаться я отказывалась категорически. Видимо снотворное, и вправду, было очень сильным. Если бы не Кристоф, который стянул с меня одеяло и теперь стоял над душой, то я бы ни за что не вылезла из теплой постели.

      – Лина, вставай!

      – Я не хочу, – поморщившись, свернулась комочком и снова закрыла глаза.

      – Не заставляй меня применять силу, – с угрозой в голосе сказал Кристоф.

      – Можно я еще полежу? – сонно спросила я.

      – Нет, – сказал он, и тут же, схватив меня за ногу, подтянул к самому краю кровати.

      Я растерянно вскрикнула и вцепилась в него руками, стараясь не упасть.

      – Одевайся и выходи, – прошептал он, наклонившись ко мне как можно ближе. – Сейчас же.

      Я сонно застонала, но он тут же впился в мои губы поцелуем и, отстранившись, усмехнулся прямо в лицо:

      – Или я тебя прямо сейчас изнасилую.

      Дернувшись в сторону, я быстро открыла глаза:

      – Я уже встаю!

      Кристоф отпустил меня и протянул пакет. В нем были новые джинсы и пара маек моего размера. Слава богу, хоть не придется надевать то ужасное короткое платье!

      Я с трудом напялила одежду и привела себя в более менее человеческий вид. Но из зеркала на меня по-прежнему смотрела совершенно незнакомая девушка: с кучей синяков, царапин, худыми впалыми щеками и спутанными волосами, которые никак не удавалось разделать до конца.

      Еще раз, обреченно взглянув на себя в зеркало, вышла на кухню… и лучше бы вообще не выходила…