Радуйся, пока живой

С этой минуты Лихоманов окончательно уверился: подстава. Голос они ему, допустим, напрягли, не придерешься, но манера говорить… Ее не переделаешь. Это — как отпечатки пальцев. Попрыгунчик говорил совсем по-другому, с другими паузами и ударениями, да и лексика не его. Подстава классная, но сшитая все же на живую нитку. Рассчитанная на дальнего родственника. Вон и родинка над бровью появилась, которой у Гени отродясь не было. Да и рисунок лица, если приглядеться, более резкий, подбородок вообще не от Прыгуна… Но здорово, ничего не скажешь. Кто это все провернул и зачем? У Лихоманова в голове промелькнуло сразу несколько вариантов. О да! С воскресшим Попрыгунчиком можно разыгрывать богатые комбинации, очень богатые и перспективные.

И гульба у Гени Попрыгунчика шла с каким-то напрягом, без обычного размаха, словно по принуждению. И телки вокруг не такие, каких Геня любил, чересчур холеные, элитные, и ухмылка у него на роже, будто приклеенная, — и тоже не его, можно сказать, чрезмерно очеловеченная ухмылка. Этот парень, который в главной роли, похоже, вообще не из блатных и не из новорашенов. Кто такой? Может, на помойке подобрали? В совковых отстойниках. Именно там скопились бывшие интеллигенты, готовые шкурой рискнуть ради лишнего стольника. А в этом спектакле попахивает отнюдь не стольниками… Но Галочка Петрова какова! Кто бы мог подумать. С умом держится, собранно, без сбоя. Вот ее и надо раскрутить в первую очередь, если понадобится. Ее первую. В том, что это понадобится, он не сомневался. Внутренний пес-ищейка уже принял боевую стойку. Еще как понадобится…

— У меня есть знакомый экстрасенс, — сказал он. — Удивительная личность. Натуральный колдун. Его откуда-то с Урала привезли. Банкиров пользует, членов правительства. Маг и чудодей. На моих глазах одного фирмача вернул к жизни. К тому с обыском нагрянули, как раз мода пошла на обыски, ну и наворотили сразу на три статьи: героин, оружие, фальшивая зелень. У бедолаги шок, буквально потерял дар речи. После по каким только клиникам не возили, объясняли, что розыгрыш, обыкновенный понт, а он ни в какую. Молчит, глаза пучит и рыгает. Короче, спекся, погорел ни за фунт табаку. Начал просто-таки помирать. Ему и присоветовали этого уральца. Веришь ли, Игнат Семенович, за два сеанса тот из него обратно человека слепил. Теперь щебечет, как птичка на веточке, в бизнес вернулся, банчок открыл, а главное, страх прошел. Ничего больше не боится. Так и режет: чихал я на вас на всех. Две гаубицы на даче поставил. Разнесу, говорит, всех к чертовой матери, если сунутся.

Попрыгунчик заинтересовался, спихнул с колен какую-то азартную блондинку.

— Как его зовут?

— Бизнесмена или колдуна?

— Колдуна.

— Зовут вроде Лев Тихонович, но откликается он только на кличку.

— А кличка какая?

— Смешная, ей-богу, — Лихоманов застенчиво улыбнулся. — «Херомант». Но коли иначе обратишься, обижается. Старый уже. Видно, из прежнего набора.

— Сведи с ним, пожалуйста, — попросил Попрыгунчик. — Я тебе тоже добром отплачу. За мной не заржавеет.

— Знаю, — растрогался Сергей Петрович. — Ведь мы давние корешки… Ладно, завтра-послезавтра через Галочку дам знать…

Накрыли майора на выходе из клуба, в узком пустом коридоре: и попался он отчасти потому, что не ожидал от них такой прыти. Пока с воскресшим выпивали, Лихоманов, естественно, засек, что за ним приглядывали: амбал за соседним столиком не сводил глаз и бармен Гера кому-то стукнул по мобильному телефону. По губам кое-как прочитал, что речь шла о нем, о Чулке. Но не придал слежке особого значения. В «Невинных малютках», в принципе, собирались все свои. У него как у директора «Русского транзита» была нормальная репутация, и уж, разумеется, его деловая связь с Попрыгунчиком ни для кого не тайна. Половина Москвы ходила у Попрыгунчика в приятелях, и уж коли его вывели на люди, значит, решили засветить его воскрешение. Понаблюдать, как и кто отреагирует на чудо. Лихоманов отреагировал адекватно, сомнений не выказывал, напротив, Галочке шепнул, что сегодня один из самых счастливых дней в его жизни. Она передаст неведомому режиссеру, и тот удостоверится: фишка играет.

Шел по коридору, остановился прикурить, видел, как навстречу движется один из клубных работников, в смокинге, с прилизанным чубчиком, но незнакомый, хотя трудно было усомниться в его натуральности: ярко выраженный педрила-активист, каких в клуб только и набирали. Сзади топали каблучками, гомонили две подружки-хохотушки, потянулись за ним еще из бара, видно, в туалет — разве заподозришь злой умысел? Глупо, конечно, до тошноты, но насадили его, старого овоща, с двух сторон на перышки так ловко и быстро, что еле успел пару раз отмахнуться. Не больше того. Потом искололи до потери сознания. Очнулся ночью за мусорными баками на сырой земле, истекающий кровью, — а как туда попал, ничего не помнил. Поразительный случай. Главное, если хотели замочить, то почему не убедились в результате? Серьезные люди так не поступают. На баловство тоже не похоже: деньги, документы — все осталось при нем…