Рай для белого человека

Муж меня привез на симпатичную белую виллу с большим ухоженным участком и бассейном позади дома. Дом был двухэтажный с красивой лестницей, устланной ковролином и массой непонятно куда ведущих дверей. Я удивилась, зачем нам такой большой дом? Хватило бы и скромного бунгало с двумя спальнями, одной для нас, другой гостевой. Меньше там просто не бывает. На это мое замечание муж горько усмехнулся: «Ты думаешь, этот дом снят для нас? Как бы не так! Тут живет практически вся наша колония.» И действительно, оказалось, что там живет четыре семейные пары и одна неполная семья, состоящая из машинистки-стенографистки. Всю прелесть жизни в коммуналке я ощутила вечером, когда решила приготовить ужин и попыталась найти хотя бы одну свободную конфорку. Я знакома с коммунальным бытом, выросла в ленинградской коммуналке, но у нас там было четкое разграничение: это мое, а это твое, и никто на чужую территорию не залезал. А здесь все было спланировано для одной семьи, где работу по дому выполняют африканцы, а белые только наслаждаются жизнью. И мы со своим советским коммунальным бытом никак не вписывались в этот огромный особняк. Кухня была рассчитана на одного повара, а не на пять хозяек. Гостиная и столовая были рассчитаны на одну семью, а не на четыре с половиной. Хорошо хоть санузлов и ванн всем хватило, а то бы пришлось еще с кем-то делить место на унитазе.

Итак, мой приезд в рай для белого человека начался с облома. Вилла, о которой я так мечтала, оказалась миражом. Выходит, что советские люди не такие уж и белые, если им жить положено исключительно колхозом.

При доме была прислуга: садовник и уборщик. Оплата их трудовой деятельности происходила за счет арендной платы. Иными словами, посольство платило хозяевам дома чуть больше, чем они просили за аренду, и эта разница шла в оплату труда двух боев. Если бы этого не было, то наши люди на уборщиков никогда бы не раскошелились, и нам пришлось бы вводить дежурства по уборке территории и дома. Это была бы уже махровая коммуналка. Слава богу, наше руководство не стало над нами издеваться столь изощренно. Но как же нас презирали эти два местных мужика из обслуги. Чтобы в одном доме жило четыре с половиной семьи! Чтобы белые люди сами себе готовили еду! Чтобы белые люди ездили колхозом на микроавтобусе, а не каждый на своем автомобиле! Такой нищеты они в своей жизни не видели никогда.

Я стала себя успокаивать, что это временные трудности. Виллу сняли только на полгода, а там, глядишь, купят под посольство многоквартирный дом или участок с множеством однотипных бунгало, вот тогда и заживем, как белые люди. А пока можно наслаждаться жизнью в стране. Эта жизнь все еще катится по рельсам, ведущим в рай для белого человека. Вот, например, слышите этот колокольчик? Это по улице едет мороженщик. Он едет на велосипеде, к которому приделан ящик с мороженным. Он едет и звенит колокольчиком. Жители окрестных домов слышат этот звон и выбегают к нему навстречу, чтобы купить себе мороженое. Удобно? Да, очень. А еще и приятно.

Или вот молоко. Молоко нужно каждый день, и хочется, чтобы оно было свежим. Для этого хозяйки вечером выставляют за порог пустые бутылки и кладут рядом с ними на землю!!! деньги. Эти деньги лежат там всю ночь, и никто их не трогает. Только рано утром, часов в пять – шесть, к вашему дому подъедет со своей тележкой молочник. Он заберет пустые бутылки и деньги, а вам оставит нужное количество бутылок молока. И опять их никто не тронет: не украдет, не разобьет, не насыплет вам туда яду, не запихает дохлого мыша. Нам, выросшим в стране победившего социализма, в это очень трудно поверить. Я очень долго не верила в то, что можно так просто получать по утрам молоко, пыталась проснуться пораньше и лично расплатиться с молочником. Только сделать это было очень трудно, поскольку молочник подъезжал бесшумно! Чтобы дребезжание тележки с бутылками не потревожило утренний сон жителей микрорайона, абсолютно все тротуары города были снабжены специальным пандусами, по которым тележка проезжала плавно и практически бесшумно.

Когда мы приехали в страну эта схема доставки молока еще работала. Никто не крал ни деньги, ни пустые бутылки, а все потому, что в стране раньше был очень жесткий режим, который некоторое время чисто по инерции продолжал сдерживать животную агрессию народных масс. При англичанах африканцы без специального пропуска не имели права ночью бродить по округе. В силу этого вокруг многих домов не было даже заборов. Были какие-то чисто декоративные изгороди из кустиков, или заборчики такой высоты, что их ребенок мог спокойно перешагнуть, а двухметровых сплошных заборов как у нашей элиты там делать было не принято. Некрасиво это. Не эстетично. Если ваша семья живет в достатке, то этим надо гордиться, а не прятать за двухметровым забором.