Райское Местечко

День за днем я детально вникал во все аспекты биологии и социологии Корнезо, но никак не мог сообразить, что же собрались делать на Корнезо селферы, как они намереваются спасать население Райского Местечка, тем более против желания самих корнезианцев. Конечно, я представлял себе, как можно помочь их беде на генетическом уровне, для земной биологии в этом ничего принципиально невозможного не было. Но это была бы весьма масштабная и длительная, на годы, операция. И, главное, для подобного мероприятия необходима была работа с каждым без исключения жителем Корнезо, и провести такую работу без их ведома и добровольного сотрудничества было просто немыслимо. Так что по основной проблеме у меня пока никаких идей не возникло.

С другой стороны, у меня появился новый, довольно пикантный вопрос, на который я тоже, не смог найти ответ. Дело в том, что корнезианцы, и мужчины и женщины, внешне с точки зрения землян были весьма привлекательны. Их физиология и строение тела также были очень похожи на человеческие. Так почему же за все почти что пятьсот лет нашего пребывания на Корнезо не зафиксировано никаких историй с местными жителями? Никаких романов? Никаких связей? Даже никаких инцидентов?

Я неплохо представляю себе общество туристов на отдыхе. Народ расслабляется. Начинаются флирты, смена партнеров, поиск экзотики… Если уж человеческое общество так легко приняло в качестве половых партнеров тэров… То почему же люди игнорировали корнезианцев, а корнезианцы — людей???

Ну, хорошо, женщин могли не устраивать лишенные высокого интеллекта корнезианские мужчины. Хотя на Земле я неоднократно наблюдал, как довольно милые дамы-интеллектуалки выбирали в качестве партнеров гориллоподобных особей с IQ уровня шимпанзе и бывали абсолютно счастливы. А на Корнезо подобных представителей мужского пола было немало, да и интеллект их был никак не ниже…

А уж понять наших мужчин я и вовсе не мог. Корнезианки имелись на любой вкус, и некоторые отвечали самым взыскательным требованиям. Так в чем же дело?

Я был озадачен и никак не мог решить, стоит ли спрашивать об этом Мелиссу. Поколебавшись, я понял, что говорить на эту тему с Мелиссой у меня просто не повернется язык. Но любопытство мучило меня, и при случае я задал соответствующий вопрос Георгу. Он уже открыл рот, чтобы мне ответить, но потом засмеялся:

— Нет, не скажу! Помучайся немного, подумай.

С этими словами он подошел к моему рабочему столу, порылся в оставшихся непроработанными отчетах и вытащил один из них. Выходя из каюты, он помахал мне этими бумагами:

— Ты сам все поймешь, как только попадешь на Корнезо. Уже недолго осталось!

Понятно, что он забрал как раз тот отчет, в котором я мог бы найти ответ на интересовавший меня вопрос. Но раз уж Георг счел возможным забрать этот отчет, значит, в нем не содержалось ничего принципиально важного для решения задачи выживания корнезианцев как расы. У меня не было другого выхода, как только дождаться посадки на планету и самому разобраться, чем мы с аборигенами не устраиваем друг друга в плане тесных личных контактов.

Многие материалы, подготовленные для меня майором Розетта, воспринимались мной с немалыми трудностями, ведь я все-таки не был ни биологом, ни этнографом, а отчеты готовились специалистами для специалистов. Термины, факты и положения, которые были для них очевидными, для меня часто являлись полной загадкой. Иногда, чтобы понять, что означает то или иное слово в тексте или в комментариях к видеозаписи, мне приходилось прочитывать десятки страниц учебников и специальной литературы. Поэтому первые две недели на «Маджипуре» я работал по пятнадцать-шестнадцать часов в сутки, отвлекаясь только на сон, еду и прогулки по кораблю, которые я позволял себе, когда со всем уж переставал воспринимать тексты и химические формулы.

Расслабляться и отвлекаться от проблем Корнезо мне лучше всего удавалось за обедами и ужинами в одном замечательном ресторанчике в «маджипурской» части корабля. Я обнаружил его на четвертый день моего пребывания на борту и с тех пор заходил туда дважды, в день. Ресторанчик располагался в небольшом зале, ограниченном с двух сторон обычными, оформленными, конечно, в маджипурском стиле, стенами, а с двух других сторон был окружен площадками для голофильмов. Собственно, на этих смежных площадках шел один и тот же фильм, непрерывный, нескончаемый фильм «из жизни Маджипура». Этот фильм не был, как панорама, открывавшаяся с Замковой горы, компьютерной конструкцией. Нет, это был настоящий игровой фильм! Час за часом, день за днем актеры воспроизводили повседневную жизнь одного из уголков знаменитого рынка в одном из крупнейших городов Маджипура, в Ни-мойе.