Ракетчики

Тоня не хотела себе сознаваться. Когда Иван был жив, её тянуло к Корибуту. После смерти всё поменялось на сто восемьдесят градусов. Чувства к Сане не прошли, но тоска от потери не давала запускаться другим программам психики. Вообще, депрессия захлестнула душу. У родителей Ивана она слегка забылась, успокоилась. А сейчас страсти нахлынули снова. И в другом ключе. Да, нужно признать, теперь она ревнует, не хочет отдать свой шанс на жизнь с Саней кому-то другому. «То, что Лена смирилась, не самое главное. Совершенно неясно, как решить ситуацию с Саней. Хотя он и не склонен к обидам, но не выходил на связь уже шесть месяцев. Насколько я его понимаю — Лену он не посылал. Не могу же я позвонить и сказать: «Санечка, я уже согласна, женись на мне!» Дурь. А хочу ли я этого? Какая часть меня чего хочет?»

— Тоня, ты меня не слушаешь, ты где-то далеко.

— Да нет, слушаю. Я задумалась. Да, я подумаю, ещё не готова тебе ничего сказать. И для меня траур ещё не закончился. Полгода только истекли, так что…

— Да что же это такое!? Я к тебе со всей душой, а ты мне формальные признаки…

— Лен, я, правда, не готова. Я подумаю. — Чтобы уйти от неприятных ей вопросов Тоня хитро сменила тему. — А почему Саня так жестоко с Пакистаном обошёлся?

— А я почём знаю? Стратегические причины, наверное. Галка включила в пропаганду лозунг: «Отомстим за павших воинов-афганцев, кровь которых на руках Пакистана, верного шакала США». Насколько он верен — бог его знает. Сама понимаешь.

— Ну да, пропаганда и правда — это разное.

Сон с волками. Через два месяца после визита Лены.

Тоня проснулась. В висках стучала кровь, даже уши слышали мощные удары пульса. Начал проступать, как на фотобумаге, сон. Она стремительно бежит по лесу. А до того… До того она была у логова. Большой ручей, или даже маленькая речка. На высоком берегу, в камнях, логово волков. Подросшие серые щенята играют, грызутся понарошку друг с другом. И ещё два маленьких чёрных щенка сосут молоко у матери-волчицы. Что-то тёплое шло от чёрных щенков. Я их всех хорошо знаю и люблю. Вдруг, своим волчьим чутьём я почуяла чьё-то присутствие и обернулась. За спину совершенно неслышно зашёл большой волк. Самец. Понюхал меня сзади, подошёл близко, смотрит глаза в глаза. Я по-звериному потянула воздух носом. Боги, мой мозг чуть ли не взорвался от радости узнавания! Сердце трепетало. Я даже припала к земле и заскулила от восторга. Это он! Волк совершенно по-человечьи мотнул призывно мордой и побежал. Какая-то сила толкнула и меня. Лечу за этой серой тенью, не отстаю. Бежим долго, радость движения затопила всё существо. Смотрю вокруг зоркими волчьими глазами, чую даже едва уловимые оттенки запаха, улавливаю разнообразные звуки, мир вокруг проявился ярчайшими образами. Зрение, обоняние, слух, интуиция слились воедино, информация полилась в мой мозг мощным потоком. Я знала все, что происходило в этом лесу сегодня, вчера, неделю назад, месяц. Где какой олень пробежал, куда, был ли он сыт, здоров и уверен в себе. Запахи следов мыши, белки, зайцев, кабанов, ужа, ежа — ничто не ускользало от моего осознания. Деревья, трава, цветы, ручей, туман, — всё это нежным светом проступало всюду, куда я только поворачивалась. Зоркие глаза, чуткие нос и уши доносили до меня сведения об окружающем. Мой мир стал многомерен, и этим безгранично восторгал. Мои мощные лапы на бегу бесшумно касались мягкой подложки леса. Была ночь, но это не мешало мне прекрасно всё видеть, или, точнее, ощущать. У меня было отличное состояние тела и духа. Меня радовала новизна чувств. Меня, вообще, всё радовало.