Рандеву

Проходя мимо дома, я увидела, что на лесах стоит Мишель. Его мускулистое тело было слегка загоревшим на солнце. Рекламная картинка мужской привлекательности.

Хорош необыкновенно.

Он смотрел прямо на меня. Я коротко кивнула, заставила себя растянуть губы в улыбке и быстро пошла к автомобилю, надеясь, что мое внутреннее состояние было не слишком заметно со стороны.

8

Люди учатся точно так же, как животные. Основной принцип несложен, даже очень прост. Все действия, вызывающие поощрение, они повторяют, продолжают и даже усиливают. В противном случае это действует по тому же самому принципу: всего, что тебе неприятно, ты будешь избегать, ослабишь это, прекратишь.

Мои теоретические познания вполне пригодны для жизни.

— Нравится тебе там?

У Миранды пузатенький муж, двое детей и хронический беспорядок в доме.

Я слышала ее голос так хорошо, как будто она стояла рядом со мной.

— Еще нужно привыкнуть, — сказала я, помешивая ложкой в кастрюле с макаронами и зажав трубку между плечом и ухом. — Жить в доме пока нельзя. А вообще тут очень красиво.

— У меня есть для тебя кое-какие новости, — перебила меня Миранда. — Ханна решила уйти от мужа. Она променяла его на парня из чулочного магазина. Элс рассказала это сегодня утром, возле школы. Детей Ханна оставляет у Фреда, и теперь у него проблема, потому что ему же, как-никак, надо работать. В самом деле, все сейчас только об этом и говорят.

Я попыталась вытащить макаронину из кипящей воды. Она все время соскальзывала.

— …и он пришел домой в три часа ночи. Ну, ты же понимаешь, что она тогда сделала…

В трубке послышался крик. Звучал он настойчиво. Дети Миранды — пятилетний сын и семилетняя дочка — вели маленькую войну. Я отчетливо увидела перед собой гостиную своей голландской подруги. Дом с окнами на две стороны в новостройке с еще не подросшими деревьями вдоль широкой улицы и въездами слева и справа. Мебель из каталога «Вехкампа»[12], потому что они продают в рассрочку. Детские рисунки, прикрепленные магнитами к холодильнику. На журнальном столике — свежий букет цветов, еженедельное предложение супермаркета «Эдах»[13] и женские журналы.

Не так уж давно и мой мирок выглядел примерно так же.

Я посмотрела на улицу. Там ярко сияло солнце и ходили туда-сюда рабочие. Именно сейчас я остро осознала, насколько иным стали мой быт и повседневная жизнь. И все это потому, что мы переселились в другую страну. В левом крыле дома оглушительно стучали и еще громче сверлили. Орало радио, причем сразу два приемника. Популярные французские песни, баллады в стиле соул, рок. Кто-то подпевал во весь голос.

— …значит, тогда я сказала ей, что было бы лучше позвонить Яну. Она так и сделала. И угадай, что он? Обрати внимание, Ян сказал…

Получилось! Я накрутила макаронину на ложку. Подула на кончик и попробовала. Готово. Как раз немножко мягче, чем al dente[14].

— Все! У меня больше нет времени! — вклинилась я в монолог Миранды. — Я тебе еще позвоню.

Готовить для стольких людей оказалось еще труднее, чем я думала.

Я слила макароны в дуршлаг над огромной раковиной, насыпала немного крупной морской соли и разочек встряхнула, чтобы она равномерно распределилась. Блюдо с салатом — латук, зелень, черри и нарезанные луковки шалота, заправленные оливковым маслом, уксусом и базиликом, уже стояло в холодильнике. Я стряхнула скользкие макароны в две большие фаянсовые миски и сбрызнула оливковым маслом. Затем распределила по блюдам полкило шкварок, немного нарезанных листьев базилика и обжаренных семечек.

На столе возле газовой плитки лежали длинные батоны, купленные у местного пекаря. Я вынула из холодильника порт салют[15], камамбер и пачку масла с морской солью. Положила все это на отдельный поднос.

Горячие макароны, полезный салат, сыр и хлеб. Выглядело, на мой взгляд, просто празднично. Оставалось надеяться, что мнение бригады Петера совпадет с моим.

Парни, как стал называть их Эрик, работали у нас всего четыре дня. За это время они сдвинули горы. Мишеля не было ни вчера, ни сегодня. Странно, но у меня это вызывало двойственное чувство. Разочарование и облегчение одновременно. Его отсутствие позволяло мне перевести дух, поскольку в последние дни стало до боли ясно, что вести себя естественно поблизости от него мне стоит большого труда.