Рандеву на границе дождя

Тут же бесшумно возник официант с блокнотом и, сливаясь с местностью не хуже иного разведчика, стал ждать, когда они сделают заказ. Макс спросил баклажаны-гриль, а Алина зеленый салат из рукколы. После небольших колебаний выбрали бутылку сухого красного вина, никакого другого алкоголя Алина не признавала, да и из заказанной бутылки выпьет дай бог если один бокал. Макса раздражала эта манера, всегда хотелось спросить у жены, зачем шататься по ресторанам, чтобы ничего там не есть?

Сам он терпеть не мог разного рода кабаки, делая исключение только для рабочих столовых. Там ему нравилось: сытно, просто, вкусно и без претензий. Быстро поел и занимайся дальше своей работой, а тратить полдня для того, чтобы сжевать пару веточек травы, можно только от сильного безделья.

Жена смотрела на него совершенно ясными глазами, не обнаруживая никаких признаков волнения, и не спешила с ним заговорить. Макс растерялся. Он ждал, может быть, упреков, недовольства, но не этого королевского спокойствия. В замешательстве он привстал на своем стуле и потянулся поцеловать жену, но быстро был остановлен повелительным жестом пальчика, приложенного к его губам.

– Сядь, пожалуйста, – сказала Алина. – сейчас принесут вино, тогда поговорим.

Он покорно дождался, пока официант с грацией крадущегося леопарда наполнит их бокалы, сдержанным жестом отсалютовал жене и пригубил. Алина тоже сделала крошечный глоточек.

– Теперь можно? – Он достал айфон и показал, что все поменял, как она хотела.

– Спасибо. Но мне бы хотелось, чтобы ты называл меня Солнышком не потому, что я тебя прошу…

– Ну прости меня, – сказал Макс и с некоторым усилием добавил: – Солнышко.

– Я не сержусь.

– И насчет ребенка тоже… Извини, что я так сильно давил на тебя. Я подумал и понял, что был не прав, ты должна принять решение стать матерью без всякого нажима с моей стороны. Можешь быть уверена, что больше я не заговорю на эту тему.

Алина пожала плечами и взяла его телефон, вяло посмотрела на буйство слащавой сентиментальности, которым теперь обозначалась в списке его контактов, и с разочарованным видом отложила трубку.

– Ах, если бы ты сразу исправил… – вздохнула она.

Он протянул руку и властно накрыл ее ладонь, лежащую на краю стола. Рука была холодная и какая-то безжизненная.

– Слушай, ну да, я упустил один шанс доставить тебе радость, но ведь у нас целая жизнь впереди, я еще смогу все исправить, не этим, так каким-нибудь другим способом! – сказал он напористо. – Давай просто помиримся, а то я что-то сильно соскучился по тебе. А? Пойдем домой?

Алина сделала такую гримаску, словно он был назойливым просителем, которому прямо не отказывают в надежде, что он сам осознает всю нелепость своих претензий и исчезнет.

– Солнышко, прими меня, пожалуйста, ты же видишь, я раскаялся и готов на все твои условия.

Принесли заказ, и, воспользовавшись этим предлогом, Алина убрала руку из-под его руки. Очень красиво взяв столовый прибор, она вяло стала передвигать зеленые листья в своей тарелке, а Макс был так взволнован, что не притронулся к еде.

Сегодняшний день выдался по-зимнему холодным, и в ресторане, несмотря на всю его фешенебельность, царила промозглая атмосфера. Макс почувствовал, что его слегка знобит – то ли от холода, то ли от волнения.

В надежде, что алкоголь подскажет нужные слова, он долил себе вина и освежил бокал Алины.

– Макс, мы должны решить, хотим ли мы жить вместе дальше, – заявила она строго. – и мне кажется, что лучше сделать это, пока мы врозь и не можем влиять друг на друга.

– Лично я все решил, когда мы поженились, и с тех пор ничего не изменилось.

– А лично я – нет. И мне будет легче все обдумать, пока ты не маячишь у меня перед глазами.

Он быстро опустошил свой бокал и резко спросил, а чем, собственно, заронил в нее сомнения относительно перспектив их семейной жизни. Кажется, он не замечен в традиционных мужских пороках, а о нетрадиционных и речи не идет.

Ответ жены убил наповал.

– Ты занят только собой, – заявила она без колебаний и так уверенно, что Макс подумал: «Может, и правда…»

– Но это же все для тебя, – сказал он растерянно. – чтобы ты могла жить, как привыкла до замужества. Мы с тобой мало говорили о моей работе, это верно, но поверь, психиатрия – не та тема, чтобы обсуждать ее за ужином, и я так выкладываюсь, что у меня почти не остается сил на другие вещи. Пожалуй, ты права, для психиатров я интересный собеседник, а по жизни скучный человек, но семья – это же не клуб по интересам.

Алина нахмурилась, и Макс продолжал:

– Ну да, я всю энергию отдаю работе, зато все, что работа дает мне, я кладу к твоим ногам. И вообще я всегда думал, что нам с тобой хорошо. Ведь хорошо же?

– Трудно сказать… Последнее время мне казалось, что если бы я вдруг уехала, не предупредив тебя, ты бы не заметил моего отсутствия.