Раннее утро

Ф е д я. Не спорю. Зато здесь сказано ясно: «Никому с девчонкой этой не сравниться красотой». Это о ком?

Ш у р а. Тебе виднее.

Ф е д я. Верно! Я и говорю, что о тебе. Ну, как там наши живут?

Ш у р а. Ой, не говори, у ваших такая каша заваривается!

Ф е д я. Да ну? Анна Андреевна вчера была здесь, ничего не говорила.

Ш у р а. Разве скажет о таком! Роман у Юрия и Елены дошел, брат, до высшего накала. Почти в открытую. Я думаю, он бросит Катю.

Ф е д я. Не может быть.

Ш у р а. Все так говорят. А почему не может быть?

Ф е д я. Просто так. Катю жалко. И все знают?

Ш у р а. Все. Кроме Кати. Она как слепая. Да ну их — надоело! Федюк, ты теперь скоро выпишешься? А?

Ф е д я. Хочу недельки через две удрать отсюда, а может, даже и раньше. В общем — скоро! Знала бы ты, Шурка, как надоело лечиться!

Ш у р а. Сейчас не очень больно?

Ф е д я. Да никакой боли не осталось. Просто пустяк. Веришь, Шурка, смотрю во время перевязки — на мне вот такие лоскутки чужой кожи! И учти ты — приросла, как моя! Только немного побелее. (Взял руку Шуры.) Вот-вот, почти такая.

Ш у р а (смущенно). А ты знаешь, Федя, я хотела тебе свою кожу отдать, да пока собралась, пришла в больницу, операцию уже сделали.

Ф е д я (недоверчиво). Правда? Врачи так и не сказали, чьей кожей меня чинили. Я долго считал, что это ты постаралась. Интересно… Верно? Нет, но подумай, Шурка, какие же есть люди! Все равно, выздоровею, обязательно докопаюсь, узнаю, кто меня выручил. Первым делом!

Ш у р а. Хочешь, я тебе открою секрет?

Ф е д я. Не может быть?! Знаешь?

Ш у р а. Знаю. Ваша Ника!

Ф е д я. Ника?! Ты правду говоришь?

Ш у р а. А зачем мне тебя обманывать?

Ф е д я. Она могла. Она такая!.. Смелая…

Ш у р а. Если надо, каждая… сможет.

Ф е д я. Не знаю… Небось спина взопреет от страху… (Вдруг поняв.) Слушай, Шурка, значит, она и в больнице из-за меня?

Ш у р а. Значит…

Ф е д я. А мне сказала — аппендицит… Ты была у нее?

Ш у р а. Нет. Мы поссорились!

Ф е д я. Поссорились? Вот так новость! Чего же вы не поделили?

Ш у р а. А то ты не знаешь, какой у Ники жуткий характер!.. К ней на дикой козе не подъедешь.

Ф е д я. И серьезно поссорились?

Ш у р а. По-моему, навсегда.

Ф е д я. Навсегда? Зря. (Протягивает гитару.) На!

Ш у р а. Зачем?

Ф е д я (в тон Шуре). Девать ее сейчас некуда. Возьми, а то еще сопрут. Мне сейчас на процедуру. Пошел.

Ш у р а. Придешь? Мне ждать?

Ф е д я. Приду. (Уходит.)

По аллее приближается  К а т я.

К а т я. Здравствуйте, Шура! Вы тоже к Нике?

Ш у р а. Нет. Мы с Федькой сидели. На процедуру ушел.

К а т я. С Никой помирились?

Ш у р а. И не помирюсь. Никогда!

К а т я. Напрасно. Она же очень хорошая. Прямая, открытая, честная.

Ш у р а. Знаете что, Катя, вы сами очень хороший человек, а потому ничего плохого в других не видите. Да она меня съела бы из-за Федьки!

К а т я. Что вы говорите, Шура.

Ш у р а. Говорю то, что есть. Втюрилась в Федьку. Почти нагишом перед ним бегала, чтобы как-нибудь завлечь, а он на нее смотреть не хотел. На операцию пошла! Думаете, из-за чего?

К а т я. Как вам не стыдно, Шура?!

Ш у р а. А вы меня не стыдите! Я вам ничем не обязана. Не знаете вы их, этих Уральшиных. Вся семья — один другого лучше!

К а т я. Подождите! Откуда у вас столько злости? Поссорились вы с Никой — зачем же на всю семью ядом брызгать?

Ш у р а. Это каким же ядом я брызгаю? Разуйте глаза да хоть к своему Юрию Сергеевичу приглядитесь, не то запоете!

К а т я. Я не буду вас слушать!

Ш у р а. Вы же слепая! Слепая!.. А они, вместо того чтобы рассказать, глаза открыть, скрывают, потому что вы для них никто. Никто!

К а т я. Оставьте! (Отходит от нее.)

Ш у р а (сквозь слезы)

. А я скажу, потому что у меня вот тут тоже… Ваш Юрий Сергеевич с Еленой Соболевой спутался…

Катя вздрогнула, словно от удара.

(Испуганно.) А что? А что?.. Я сама видела. Сама… И Федька видел… И все знают… Вы думаете, он день и ночь на заводе пропадает? Ждите! Как только стемнеет, он у нее!

К а т я. Замолчите!

Ш у р а. Вы не едете сегодня на лодках кататься? Нет! А они едут!

К а т я. Какой же вы низкий человек! Да как вы можете?.. Пусть это правда, пусть правда… Вы и следа не стоите Юрия Сергеевича. И Феди, и Ники…

Ш у р а (отступает перед ней). Можете говорить что угодно, я правду сказала. Правду. (Отходит за куст.)

К а т я. Боже мой, какие же есть страшные люди! (Вытирает слезы.)

На аллее показались  Н и к а  и  Ф е д я. Федя бережно ведет Нику под руку. Шура, увидев их, растерялась и молча, сорвавшись с места, быстро уходит прочь. Ника останавливается и провожает Шуру пронзительным свистом.

Ф е д я. Ника, ну зачем!