Ранняя смерть

«Только бы не Вэл!» – подумала Кэтлин и ринулась к толпе. Перестав ощущать боль в ноге, она протискивалась в середину, ее отпихивали, она продолжала протискиваться, пока не увидела, что там такое. Кто-то склонялся над Вэл, опустившись рядом с ней на колени и говоря что-то полицейскому, тот молча слушал; санитары службы спасения собирали свое снаряжение. Другие полицейские загораживали подходы, заставляя любопытных не скапливаться и проходить дальше.

– Пропустите меня, – умоляющим голосом обратилась Кэтлин к ставшему у нее на пути полицейскому. Тот взглянул на нее. – Мне нужно к ней. Ей надо помочь. Почему никто ничего не делает? Почему санитары уходят? – Голос ее становился все громче. – Они же должны ей помочь!

Мужчина, стоявший на коленях рядом с Вэл, поднял голову и обернулся.

– Пропустите ее, – сказал он полицейскому.

Тот взял Кэтлин под локоть и бережно подвел к Вэл. Она лежала ничком, но Кэтлин знала, что это Вэл. Волосы, одежда – это была ее подруга. Рядом с телом расплылась темно-красная лужа крови.

– Почему вы ничего не делаете? – спросила пораженная ужасом Кэтлин.

Доктор Бальфур, который только что склонялся над Вэл, подошел к ней и положил руку ей на плечо.

– Вы знали ее? – спросил он сочувственно.

– Знала ее? – переспросила Кэтлин и все поняла.

24

Хендерсоны жили в одном из таунхаусов, которые город возвел в Крейгмилларе, чтобы поднять статус этого района. Как и Мэри Гордон, миссис Хендерсон приняла сначала пришедших за отца с сыном.

– Неужели что-то случилось с дочкой, – спросила она встревоженно и уже готова была впустить Бена и Сандера в квартиру. Но, узнав, что речь об Айдане, захлопнула дверь у них перед носом и крикнула:

– Убирайтесь, а то я вызову полицию!

По-настоящему она напугала бы их, если бы пригрозила позвать мужа – владельца оружейной коллекции. Однако Бен и Сандер все же убрались. Но не отправились назад тем же путем, которым пришли, а поплелись по свежезаасфальтированным дорогам. Большая часть таунхаусов уже была заселена, и новые обитатели прилагали все усилия, чтобы не быть похожими на прочих жителей своего квартала: белоснежные занавески на окнах, крохотные лужайки перед домами ухожены не хуже поля для гольфа, а у подъездов новенькие энергосберегающие малолитражки.

– С виду она производит впечатление представительницы среднего класса, – заметил Бен.

Сандер бросил на него угрюмый взгляд.

– Ну ладно, как мне ее еще назвать? Ты знаешь какое-нибудь слово, заменяющее «средний класс»?

Мальчик возвел глаза к небу:

– Да ладно тебе! Не такой уж я обидчивый. Хендерсоны не сейчас стали важничать, они и раньше вели себя так, как будто представляют собой что-то особенное. У него место управляющего домом. Она где-то работает неполный рабочий день кассиршей. Всем, у кого нету работы, они тыкали в нос, какие они молодцы. Недавно они получили наследство и сразу побежали в банк, чтобы сделать первый взнос за дом. «Никаких больше съемных квартир, – сказал папаша Хендерсон, – уж лучше залезть в ипотеку и купить собственный дом, чтобы обеспечить себя на старость, да и для ребенка так лучше».

Уже в который раз Бен подумал, что этот парень далеко пойдет, если пробьется в журналисты: общительный, любознательный и в курсе всех слухов.

– С каких пор у них свой дом?

– Только что въехали. Это же сразу видно. – Сандер с недоумением помотал головой, затем расплылся в усмешке. – Позорче надо приглядываться!

Мальчик хотел показать Бену, что наблюдателен, как настоящий журналист. Очевидно, он до сих пор переживал, что в квартире Мэри не заметил признаков предстоящего переезда.

– О’кей, малыш, ты прав. Я действительно плохо смотрел. Но почему же они не уехали отсюда?

– Потому что нигде больше они никого не знают. Ты что? Туго соображаешь? Даже странно слушать! Что им делать-то в другом месте? Тут им есть перед кем пофасонить: вот мы какие особенные, чего достигли! А где-нибудь еще они для всех будут только те самые, которые приехали из Крейгмиллара. С ними же никто не разговаривает. Поэтому они все и вкладывают в свой дом. У этих нет денег ни на школу, ни на машину или что другое, что пригодилось бы в жизни. Что же ты, совсем не понимаешь, как жизнь устроена? – Он похлопал себя ладонью по лбу. – Думать надо, брат, думать! Говорят, это полезно.

– Ты прав, мэтр, – точнее, начальник! – Бен осклабился. – Ну а теперь к кому? К Флемингам?

– Добро пожаловать в слоновник!

Одна из сестер Райана, фигурой точная копия своей матери, загородила собою дверь и молча выслушала все, что говорил Бен. Единственное, о чем она спросила, – это сколько денег он даст, если они согласятся с ним поговорить. Затем впустила его в пропитанную никотином квартиру.

– Тесновато тут, – начал Бен, стараясь таким образом вежливо намекнуть, что неплохо бы где-то присесть.

Хозяйка только скрестила руки на груди и следила за пришедшими, не спуская глаз.

– Мама, тут пришли дать нам денег.

Откуда-то из глубин квартиры раздался голос мамаши, очень похожий на голос полноватой сестрицы Райана. Голос сварливо произнес:

– Так возьми, Сэмми, что дают, да и гони их взашей!