Ранний эллинизм

Можно пожалеть, что Р.Байе рассуждает здесь слишком кратко. На самом же деле относительно эстетики Эпикура здесь выдвигается весьма редкое, но в то же время весьма основательное суждение. Ведь никто не говорит о рассудочных элементах в философии Эпикура и тем более в его эстетике. Однако иначе и вообще было бы трудно говорить о своеобразии эпикурейской эстетики: она действительно базируется на принципе удовольствия и безмятежного покоя, а также на атомистической картине мира; но где находится та граница, на которой встречается иррациональное удовольствие и сугубо рациональный атомизм, об этом обычно не говорится ни слова. Р.Байе бесстрашно формулирует эту область как рассудочную, хотя и находит в ней некоторые элементы фантастики. Это никак не обосновано у Р.Байе текстами, но, как мы увидим в своем месте, в отношении эпикурейской эстетики дело обстоит именно так.

Р.Байе идет даже еще дальше. Именно, согласно этому автору, влияние Платона на эпикурейскую философию не подлежит сомнению. Апокрифический диалог "Аксиох" (III в. до н.э.) представляет собой смешение учений Эпикура и Платона. Ибо, действительно, в учении Эпикура можно обнаружить некоторые идеалистические черты, что и позволило сблизить воображаемый мир Эпикура с идеальным миром Платона. Но, конечно, есть существенная разница между идеями Платона и игрой воображения в учении Эпикура. Вместе с тем сам утилитаризм Эпикура, в сущности, в некотором смысле есть идеализм. Идеалистичен и глубинный оптимизм Эпикура, который полностью доверяется всеблагой природе. По этому поводу необходимо сказать, что указание Р.Байе на псевдоплатоновского "Аксиоха" весьма уместно, а для истории эллинистической эстетики даже обязательно. Но сам Р.Байе едва ли разобрался в подлинном соотношении Эпикура и Платона, так что его утверждение о влиянии платонизма на эпикурейство звучит для нас чудовищно.

Сама этика Эпикура атомистична: ее цель в достижении неделимого счастья. Поэтому она сужает удовольствие и поле деятельности мудреца. Слишком много действовать значит страдать. Истинное удовольствие неподвижно и лишено временной протяженности. Порождение удовольствия состоит в поступательном и непрерывном исключении страдания. При этом Эпикур считает, что время как протяженность не имеет значения. Если страдание слишком велико, оно расторгает временную протяженность, так как приводит к смерти. Длительность жизни не соотносима с количеством полученного удовольствия. Даже один только раз пережитое истинное удовольствие способно озарить целую жизнь. Итак, философия Эпикура есть философия конечного и прерывного, случайного происхождения и моментального возникновения, то есть философия мгновения: вот что значит введение в учение понятия спонтанного отклонения атомов, "clinamen". И здесь также мы находим у Р.Байе весьма оригинальную черту. Ведь никто и никогда не объединяет эпикурейское учение об удовольствии с учением тех же эпикурейцев о спонтанном отклонении атомов. А эта связь у Р.Байе хотя и чересчур кратко, но все-таки намечена.

Несколько менее оригинально изложена у Р.Байе эстетика стоиков. Начинает он ее с пантеистического очерка. Но от него не ускользнула оригинальность стоического учения о материи, которая была у них движущим принципом. Не ускользнула от автора также историческая связь добродетели и красоты, что звучит даже и оригинально, поскольку стоиков обычно рисуют уж чересчур мрачными ригористами. По Р.Байе, среди надлежащих действий человек обнаруживает чудесный порядок и согласие, и он приходит к тому, что начинает предпочитать этот порядок самим надлежащим действиям. С этого момента цель уже не просто в том, чтобы исполнять надлежащее, но в том, чтобы в результате исполнения надлежащего устанавливался порядок. Порядок же этот есть не что иное, как красота. Итак, стоическая мораль эстетична. Тенденция эта уже намечалась в греческой этике, однако стоики первые выдвинули ее как концепцию. Конечно, Аристотель покушался определить to calon и to agathon, но красота слишком быстро была сведена Аристотелем к истине, так что эстетическое направление не успело выявиться и было заменено направлением логическим. Мало того, стоики вкладывают точный смысл в понятие нравственной красоты и часто сравнивают ее с красотой телесной, как, например, Хрисипп и Эпиктет.