Раны и шишки. Любовь и лейкопластырь. Порридж и полента. Оле!.. Тореро! Пой, Изабель!

— Потому, что такой пиджак привлекает больше внимания, чем тот, кто его носит, особенно, если его видят издалека, как видел на матче я, и, видя ваш пиджак, был полностью уверен, что вижу вас. Вы сидели среди болельщиков боксера из Слайго. Я подумал, что это из-за враждебного отношения к жителям Бойля. А речь шла просто-напросто о том, чтобы находиться среди незнакомых людей, которые не могли вас узнать и не могли знать Фокси, который во время матча подменил вас, пока вы уходили, чтобы убить Петси.

На лбу у Кристи Лисгулда заблестели капельки пота. Как загнанный зверь, он оглядывался по сторонам. Но все еще пробовал защищаться.

— Зачем мне было убивать Петси?

— Вы знали, что она собиралась уйти от вас… И тогда вы приготовили ей ловушку. Вы застали ее в тот момент, когда она заканчивала собирать вещи. Естественно, у вас произошла ссора, и вы задушили ее ее же платком, которого мы не нашли на месте… Падая, она виском ударилась о медную шишечку на спинке кровати. После этого у вас хватило духу, чтобы раздеть ее, уложить в постель, разложить по местам все вещи и вернуться на матч, где вы опять заменили Фокси. Да, Лисгулд, вам не повезло с сообщником! Даже он не доверял вам и оставил Сэму О'Тулу записку, которую тот должен был передать мне в «Серебряной узде» на случай, если с ним что-нибудь произойдет… Сэм исполнил последнюю просьбу покойного.

Когда зазвонил телефон, Саймус Коппин испытал огромное облегчение. Трубку снял О'Хегэн и сразу же передал ее сержанту:

— Это вас, Коппин.

— Алло?… Да… Это вы, Билл?… Ну что там?… Вы их нашли? Оба?… Отлично, можете возвращаться и захватите их с собой. До скорого, старина.

Ничего больше не говоря, Саймус повесил трубку и неожиданно резко повернулся к Лисгулду.

— Я вытащил вас из дома, Крис, для того, чтобы за это время произвести у вас обыск. Там наши люди нашли оба пиджака…

— Этого не может быть! Вы не могли найти пиджака Питерса, потому что…

Он застыл на месте, поняв, что сам себя выдал. Сержант спокойно докончил за него незавершенную фразу:

— … Потому, что вы его уничтожили? Ну вот вы и сознались, Лисгулд! Дело сделано!

Комиссар О'Хегэн встал и торжественным голосом произнес:

— Кристи Лисгулд, вы арестованы за убийство Патриции Лэкан и Сэма Питерса по кличке Фокси!

Лисгулд быстро выхватил из кармана револьвер.

— Того, кто двинется с места, я застрелю первым… Ладно, я действительно задушил эту шлюху, чтобы она поняла, что надо мной не смеются, и еще до того, как вы меня возьмете, я прикончу О'Мирея!

— Не торопитесь, Лисгулд!

У сержанта в руке тоже был револьвер и, качнувшись от пули, которая попала ему в плечо, Саймус быстро выстрелил в ответ. Прошитый тремя пулями, одна из которых, похоже, угодила ему прямо в сердце, Лисгулд уткнулся носом в пол.

После того, как труп убийцы убрали, а сержанта наскоро перевязали перед отправкой в больницу, О'Хегэн спросил своего друга:

— Вы вооружились потому, что догадывались о его реакции?

— Я думал, что так все и будет.

— Вы рисковали жизнью, Саймус.

— Я мог стрелять только обороняясь, Майк.

— Похоже, вы очень хотели его убить, а?

— Да.

— Но почему?

— Мне было очень жаль малышку Петси, Майк.

— И, естественно, этот мерзавец Фокси не оставлял никакой записки?

— Естественно, нет.

В больничной палате, после того, как у него из плеча вынули засевшую там пулю, Саймус Коппин чувствовал себя героем. Первым, кто навестил его, был отец О'Донахью, который сообщил о том, что в доме доктора О'Мирея все в порядке и туда, под предлогом помощи тете, заходит каждый день Кэт, которая особенно долго остается там по пятницам, потому что несчастная женщина все хуже переносит неизбежный приход этого дня недели.

— Если хотите знать мое мнение, Саймус, Нора Нивз — прекрасная женщина, и если бы ей удалось найти себе спутника, чтобы достойно дожить оставшиеся годы, она смогла бы позабыть о пятницах… Что вы об этом думаете, Саймус?

— Вполне с вами согласен, святой отец.

— Могу ли я передать это ей?

— Если считаете, что это будет ей приятно.

— Уверен в этом.

Улыбаясь, святой отец потирал руки, и сержант не удержался от вопроса:

— Почему вы так стараетесь женить всех лучших друзей, святой отец?

Священник хитро подмигнул:

— Может быть, для того, чтобы еще раз доказать себе великую милость Господа нашего, служа которому я дал обет целибата[3]!

ЛЮБОВЬ И ЛЕЙКОПАЛСТЫРЬ

Глава 1