Рапава, Багиров и другие. Антисталинские процессы 1950-х гг.

Как и многих других, Довлатова осудили на основании сфальсифицированных материалов. В ходе предварительного следствия по указанию Багирова его жестоко избивали, в результате чего он вынужден был оговорить себя и других. В судебном же заседании Довлатов виновным себя не признал и от данных им на предварительном следствии показаний отказался. Однако это уже не имело никакого значения для Военной коллегии Верховного Суда СССР.

Читатель, видимо, обратил внимание на то, что дела в отношении Ахундова, Караева, Эфендиева, Буниат-Заде, Рахманова, Фарадж-Заде и Довлатова были рассмотрены Военной коллегией Верховного Суда СССР в один и тот же день — 21 апреля 1938 г. На рассмотрение каждого из этих дел затрачивалось совсем немного времени — не более двадцати минут. Приговор для всех был одинаков — расстрел. В таком же темпе рассматривались фактически все дела, передававшиеся в Военную коллегию. Ранее уже говорилось, какое место было отведено этому органу в конвейерном механизме уничтожения ни в чём не повинных советских граждан.

На основании постановления Особого совещания при НКВД СССР от 9 июня 1939 г. «за участие в антисоветской организации и агитацию» был заключён в исправительно-трудовой лагерь сроком на 8 лет начальник геотопографического отдела Азербайджанского нефтекомбината в городе Баку Иван Васильевич Ульянов, член партии с 1903 г., в 1920-е гг. — секретарь Бакинского городского комитета партии большевиков. Ульянов, как и другие старые большевики, возмущался тем, что Берия, которого они знали как непорядочного человека, стремительно поднимается вверх по служебной и партийной лестнице. Кроме того, Ульянов высказывал несогласие с политикой коллективизации и заявлял, что критику в партии зажимают. Об этом довели до сведения Багирова, и Ульянов 27 ноября 1937 г. был арестован на основании ордера, подписанного Борщевым. В ходе следствия его жестоко избивали, несмотря на то, что он был тяжело болен. Как показал свидетель Макаров, Ульянов поддерживал других арестованных, вселял в них уверенность и надежду на то, что правда будет установлена. Ульянов не дождался этого: 27 октября 1939 г. он умер в лагере.

Обвинительное заключение о направлении дела по обвинению Ульянова на рассмотрение Особого совещания подписал Атакишиев, а утвердил Маркарян.

По делу Ульянова установлен такой любопытный факт. Группе учёных было поручено написать историю Коммунистической партии Азербайджана, а старым членам партии И.И. Довлатову, И.В. Ульянову, И.И. Анашкину и Гамиду Султанову — отрецензировать рукопись. Рецензенты, как отмечается в материалах дела Ульянова, просматривая рукопись, «высказали клеветнические взгляды о роли Сталина» в истории революционного движения в Закавказье. Такое обвинение ещё и ещё раз свидетельствует, как настойчиво фальсифицировалась история коммунистической партии в угоду честолюбивым устремлениям Сталина, как возвеличивалась его роль в развитии революционного движения, в частности в Закавказье.

Член партии большевиков с 1903 г. Д.В. Веселое на основании постановления Особого совещания при НКВД СССР от 21 сентября 1940 г. был заключён в исправительно-трудовой лагерь на 8 лет «за участие в антисоветской группировке». Сначала он вынужден был оговорить себя и других в силу известных причин, а затем отказался от этих показаний. Однако ничего уже изменить было нельзя — органы НКВД не ошибались, они арестовывали только врагов народа. Постановление о предъявлении Веселову обвинения в контрреволюционной деятельности подписал Григорян.

Багиров, как и Берия, не прощал тем, кто выступал против него, отстаивал свою точку зрения, отличную от позиции Багирова. У него была хорошая память — он помнил, кто и когда не угодил ему, и если не сразу, то в дальнейшем, когда наступал подходящий момент, расправлялся с неугодным ему человеком.

Жертвой такой расправы стал, например, Газанфар Махмуд оглы Мусабеков, член партии с 1918 г., врач по образованию. В 1920—1922 гг. Мусабеков — член ревкома Азербайджана, с 1922 г. председатель СНК Азербайджана, с 1929 г. — председатель ЦИК республики, а с 1931 г. был председателем СНК ЗСФСР.

Мусабеков решительно выступал против нарушений законности, которые допускал Багиров в бытность его председателем АзЧК и ГПУ Азербайджана. В 1937 г. Мусабеков был арестован, его жестоко пытали и в 1938 г. на основании постановления тройки Мусабекова расстреляли.

Не забыл Багиров и Новруза Ризаева, в 1927 г. сменившего его на посту председателя ОГПУ Азербайджана и поддерживавшего секретаря ЦК КП/б/ Азербайджана Л.И. Мирзояна, который, по словам Багирова, «прорабатывал его».

В 1937 г. Ризаев являлся заместителем народного комиссара коммунального хозяйства Казахской ССР. Его арестовали 31 января 1937 г. на основании показаний других лиц, добытых неоднократно уже описанными методами. Как показала допрошенная по делу жена Ризаева, в момент ареста её муж заявил: «Это […] Багиров сводит счёты со мной». Да, именно так и было.