Расчищая путь пехоте...

Вскоре гитлеровцы предприняли наступление в полосе действий 60-й армии и ее правого соседа — 13-й армии. Им удалось потеснить наши войска на плацдарме 13-й армии на реке Припять в районе Чернобыля. На плацдарме 60-й, на котором сражался 18-й гвардейский стрелковый корпус, положение тоже стало угрожающим.

В это напряженное время 60-я армия была передана из Центрального фронта в Воронежский. Командиру 18-го гвардейского стрелкового корпуса было приказано перейти к жесткой обороне. Все артполки корпуса с позиций на левобережье окаймили его оборону пристрелянными участками ИЗО. Наша артиллерийская бригада готова была вести огонь как с закрытых, так и с открытых позиций.

Вечером 5 октября генерал Афонин собрал у себя командиров 2, 3 и 4-й гвардейских стрелковых дивизий. Пригласил и меня как командира корпусной артиллерийской группы. Обсуждался один вопрос: обстановка на плацдарме. Все хорошо понимали, что гитлеровцы, сосредоточившие против нас большие силы, в ближайшие дни предпримут попытку ликвидировать плацдарм. Чтобы противостоять натиску врага, нужно было основательно подготовиться. В первую очередь следовало определить, опираясь на данные разведки, в каком месте, вероятнее всего, он нанесет удар.

В ходе обмена мнениями командиры соединений пришли к выводу: основного удара следует ожидать на северном участке плацдарма и, вероятнее всего, утром 6 октября. Отсюда следовало, что к утру, то есть в течение ночи, нам необходимо произвести перегруппировку сил и средств так, чтобы усилить правый фланг. Командир корпуса приказал командирам стрелковых дивизий всю полковую артиллерию и пушечные дивизионы артполков поставить на прямую наводку, глубоко эшелонировав подразделения на танкоопасных направлениях.

Корпусная артиллерийская группа получила задачу создать вокруг плацдарма огненное заградительное кольцо силами гаубичных и минометных батарей. Основные силы нашей бригады приказано было сосредоточить за боевыми порядками правофланговой 2-й гвардейской стрелковой дивизии.

В соответствии с этим решением комкора я оставил на левом фланге в полосе обороны 3-й гвардейской стрелковой дивизии (в двух километрах восточнее Медвина) 206-й гвардейский легкоартиллерийский полк. Два других полка — 167-й и 200-й — перебросил на правый фланг, в район Куповате, Городище.

Саперам предстояло в течение ночи закончить строительство понтонной переправы. Командно-наблюдательные пункты корпуса и бригады генерал Афонин решил тоже переместить к правому флангу.

Приказ комкора все соединения выполнили точно: в ночь на 6 октября перегруппировка частей была завершена. Полки бригады успели окопаться, наладить связь и взаимодействие с пехотой. Все штабные командиры и работники политотдела выехали на места и приняли непосредственное участие в подготовке боевых порядков артбатарей и дивизионов к жесткой обороне.

Бои за плацдарм

Хотя мы все были уверены, что бой начнется на правом фланге и приготовились встретить гитлеровцев именно здесь, на душе у меня было неспокойно. Я только что вернулся из 206-го полка гвардии майора Тыквача, оставленного на левом фланге. Настроение у личного состава части было боевое, батареи оставались на прежних, обжитых позициях, имели около двух боекомплектов снарядов, каждый орудийный окоп был приспособлен к круговой обороне. Казалось, никакого повода для беспокойства не было, а уезжал я из полка почему-то с тяжелым сердцем…

Начальник штаба Маградзе и начальник политотдела Гордиенко первую половину ночи провели в 167-м и 200-м полках. Так же, как и я, они очень устали. Проверив еще раз связь с позициями и наблюдательными пунктами, решили все-таки хоть немного отдохнуть. Под ветвистой сосной рядом с нашей землянкой ординарцы соорудили нам настилы из досок, покрыли их плащ-палатками. Где-то около 3 часов мы расположились на ночлег.

Ночь выдалась удивительно тихая, теплая. Усеянное звездами небо, луна, заливавшая окрестности голубым светом, как-то успокаивали, навевали мысли о доме. Спать вовсе не хотелось. Дышалось легко и свободно. Но усталость брала свое. Да и уснуть перед боем не мешало бы. Легче будет воевать…

И все-таки сон долго не шел, хотя глаза слипались от усталости. Вспоминалась юность, учеба в Сумском артиллерийском училище, преподаватели, товарищи. Думалось, как наивно тогда мы представляли бой, подвиг. Теперь-то каждый из нас знал реальную суть этих понятий…

Сколько времени я так пролежал, не знаю. Видимо, немало, потому что под утро почувствовал, что не выспался вовсе и продрог. Разом перевернулся на другой бок, приказал себе спать и действительно уснул.

Наступившее утро было ясное, солнечное. Окрест стояла тишина. Даже самолетов противника, появлявшихся, по обыкновению, в воздухе в эти минуты, не было видно. Командиры полков доложили: подразделения окопались, взаимодействие и связь с пехотой установлены, к бою готовы. Около 9 часов утра позвонил генерал Афонин.

— Как у тебя дела? — поинтересовался он. — Все ли в порядке?

Услышав утвердительный ответ, Иван Михайлович пригласил меня вместе позавтракать.