Раскол Империи: от Грозного-Нерона до Михаила Романова-Домициана

На религиозное празднование собрался весь двор, многочисленные приглашенные. По-видимому, роились слухи, все ожидали чего-то необычайного. В первом ряду, конечно, сидел сам великий хан — Иван Грозный. Актеры волновались. Чем ближе шло дело в концу представления, тем больше было напряжение. И вот, на купол коломенского храма Вознесения Господня поднимается человек с крыльями. Спектакль входит в свою кульминационную фазу. Никита отрывается от купола и взмывает в воздух. Сообщается далее, что полет был удачным. Вероятно, царь восхищен и доволен. Вряд ли справедлива версия о том, будто Иван Грозный разгневался и велел казнить дерзкого холопа. Напротив. Надо полагать, Никиту тут же и щедро наградили. Другое дело, что в умах позднейших летописцев и путешественников могли слиться воедино два фрагмента этого выдающегося религиозного спектакля. Первый — казнь, смерть Иисуса, представленная каким-то другим актером. И второй сюжет — полет в воздухе планериста Никиты, изобразившего Вознесение Господне. Надо сказать, что на Руси человеческие жертвоприношения в ту эпоху уже отсутствовали. Тем более, в рамках апостольского христианства, осуждавшего «античные», «языческие» обычаи, среди которых действительно бытовали кровавые жертвоприношения. Поэтому на Руси актера «распинали», скорее всего, как в игре, то есть не по-настоящему. Однако западным летописцам привычнее были более жестокие, кровавые формы христианских мистерий. Вот они и решили, будто холопа Никиту казнил жестокий царь. Получился миф о несчастном «античном» Икаре, упавшем с неба. В конце концов, некоторые актеры-пилоты действительно могли разбиваться. Занятие-то ведь было новое и опасное. Впрочем, те же «античные классики» добавляли, что Дедал, в отличие от Икара, долетел на своих крыльях благополучно. Так что и «древне-греческий» миф рассказывает как о неудачах, так и об успехах воздухоплавания.

Еще раз подчеркнем, что с точки зрения предлагаемой нами реконструкции, полет Никиты в Коломенском, с высоты храма Вознесения Господня, более естественен, чем с Распятской колокольни в Александровской слободе. Хотя, повторим, подобных полетов могло быть несколько. По той простой причине, что мистерии-спектакли ставились не один год. Так что в одни годы актер мог взлетать с Распятской колокольни в Александровской Слободе, в другие годы — с Вознесенской церкви в Коломенском. Были, вероятно, и другие места, где русско-ордынские планеристы демонстрировали свое искусство перед восхищенной публикой.

Через некоторое время религиозные спектакли ушли в прошлое. А вот искусство парения в воздухе осталось, и стало развиваться уже по законам естественно-научного поиска. Родилось профессиональное воздухоплавание. Которое вскоре обогатилось еще одной идеей — что можно взлететь при помощи подъемной силы горячего воздуха, заключенного в мешок.

Но вернемся к Нерону = Грозному.

22. Как был устроен быт царского двора Ивана Грозного = Нерона

Потрясающая роскошь

Обратим внимание, что эпоха Грозного слабо освещена русскими источниками. Этот факт хорошо известен. Подлинные русские документы были, скорее всего, в значительной степени уничтожены Романовыми. В основном сведения черпаются из свидетельств иностранцев, посещавших Русь в то время, либо живших здесь. Поэтому, как только мы поняли, что «античный» Нерон — это Иван Грозный, крайне любопытно погрузиться в описания быта имперского римского двора той эпохи. Тем самым, мы приподнимем край завесы, скрывающей от нас обычаи и атмосферу ханского двора Грозного = Нерона. Однако эта тема стоит несколько в стороне от главных наших исследований, поэтому мы ограничимся лишь одним свидетельством Светония. Вот как он описывает быт двора Нерона. Его можно охарактеризовать так: потрясающая и безудержная роскошь.

«Он (Нерон — Авт.) не знал удержу ни в тратах, ни в щедротах. На Тиридата, хотя это и кажется невероятным, он тратил по восемьсот тысяч в день, а при отъезде пожаловал ему больше ста миллионов. Кифареду Менекрату и гладиатору Спикулу он подарил имущества и дворцы триумфаторов… Ни одного платья он не надевал дважды… Рыбу ловил позолоченной сетью из пурпурных и красных веревок. А путешествовал не меньше, чем с тысячей повозок: у мулов были серебряные подковы, на погонщиках — канузийское сукно, а кругом — толпа скороходов и мавританских всадников в запястьях и бляхах.