Распад СССР. 1991 год

С председателем российского Госкомитета по обороне и безопасности солидаризировался начальник Генштаба. «Республики, – сказал он, – теперь сами смогут обеспечивать подготовку граждан к военной службе, проведение призыва, оказывать содействие в работе военных комиссариатов, финансировать мероприятия в области обороны, возложенные на них законодательством Союза ССР. Они должны будут принимать меры по обеспечению потребностей воинских частей и учреждений, дислоцированных на территории республики, связанных с размещением и расквартированием, снабжением материальными средствами, предоставлением услуг, созданием необходимых жилищно-бытовых условий военнослужащим и их семьям. Для взаимодействия с Государственным комитетом России по обороне и безопасности и подобными органами в других республиках в Генеральном штабе Вооруженных Сил СССР создается специальный орган».

По мнению генерала Моисеева, компетенция союзных республик в вопросах военного строительства должна была выглядеть так: «Все республики участвуют в выработке военной политики Союза, осуществлении мероприятий по организации и обеспечению обороны, решении вопросов, связанных с дислокацией и деятельностью войск и военных объектов на территории своей республики, установлении единого порядка призыва и прохождения военной службы, организации мобилизационной подготовки народного хозяйства, а также в формировании оборонного бюджета Союза, определении объемов материально-технических ресурсов для нужд обороны».

Надо признать, что оба генерала – и Моисеев, и Кобец – представили весьма разумную и неконфронтационную точку зрения.

В большинстве союзных республик, за исключением Прибалтики и Закавказья, также весьма реалистично и без радикальных предложений высказывались относительно будущего Вооруженных Сил Союза ССР. 6 февраля в «Красной звезде» была представлена позиция Белорусской ССР. Ее изложил первый заместитель председателя Верховного Совета республики С.С. Шушкевич. Корреспондент поднял вопрос относительно разговоров о необходимости того, чтобы воины-белорусы служили в пределах своей республики. «…Во всем должны быть последовательность, взвешенность, – ответил будущий участник декабрьских беловежских соглашений. – Хотим мы этого или не хотим, но изменения в нашем обществе неизбежно отразятся и на армии. Однако некоторые военные руководители упрямо придерживаются закостенелых догм. В статье 10 Декларации о государственном суверенитете БССР сказано, что республика имеет право на собственные вооруженные силы, внутренние войска, органы общественной безопасности, подконтрольные Верховному Совету республики. Подчеркиваю, имеет право, но это же не означает, что нам надо немедленно создавать свои вооруженные силы».

Шушкевич указал, что 80 процентов молодых людей, призванных из Белоруссии, служат за ее пределами. «Понимаю, что кому-то надо служить и на Дальнем Востоке, и в Средней Азии, и на Курилах», – сказал он. Войска, оснащенные сложнейшей техникой, «без определенной категории специалистов не могут обойтись. Такие люди, видимо, будут направляться туда и из Белоруссии. Но почему бы не положить в основу принцип добровольности: заключать контракты, вводить льготы, заинтересовывать в дальней службе? Нужно ломать стереотипы», – подчеркнул представитель Белоруссии. Как видим, большинство республик, в том числе и РСФСР, придерживалось еще умеренной позиции по военным вопросам, и революционной ломки в оборонной сфере после подписания вырабатываемого тогда нового Союзного договора не предвиделось.

Реакция Министерства обороны СССР на новаторские предложения российских властей была внешне довольно спокойной. Этот вывод вытекал из выступлений в «Красной звезде» начальника Генштаба, а он в феврале был весьма активен медийно. 23 февраля, в День Советской Армии и ВМФ, Моисеев ответил на вопросы «Красной звезды». Касаясь первоочередных задач, решаемых Генштабом в сфере военной реформы, он подчеркнул, что военная реформа представляет собой не какой-то одноразовый акт и ее предполагается осуществить в несколько этапов. «Если попытаться подвести некоторые итоги, то начиная с 1987 года, когда в нашей стране была принята новая оборонительная доктрина, уже сделано немало, – заявил генерал Моисеев. – Это и вывод советских войск из Афганистана, и одностороннее полумиллионное сокращение наших Вооруженных Сил, и заключение и реализация Договора по РСМД, и вывод войск из стран Восточной Европы и Монголии. Сейчас в рамках военной реформы Генеральному штабу предстоит решать сложные задачи, касающиеся уточнения состава и создания принципиально новой оборонительной группировки войск в пределах границ СССР, придания Вооруженным Силам нового облика, повышения боевой и мобилизационной готовности войск, штабов и органов управления. Словом, всего комплекса вопросов, связанных с выводом наших войск из стран Восточной Европы, их обустройством и размещением, выполнением обязательств по Парижскому договору, решением социальных вопросов».