Расплата (СИ)

Сергей с грустью посмотрел на часы, единственную вещицу, оставшуюся у него от прежней жизни, которую ему было разрешено иметь в тюрьме. Календарь показывал 11 ноября.

"Это значит, что я тут уже около двух недель. Надо выбираться отсюда..." Эта мысль теперь постоянно вертелась у него в голове.

Но как это сделать? Во время работы в прокуратуре Сергей много читал о разных побегах из тюрем. Однажды он даже выезжал на место побега заключенных из Копейска, что расположен неподалеку от Челябинска. История эта наделала много шума в прокуратуре, и о ней рассказывали даже по региональным каналам. Заключенные взяли в заложники двух охранников, завладели их оружием, и пятеро особо опасных преступников-рецидивистов смогли сбежать из колонии, несмотря на усиленную охрану и два ряда колючей проволки. Правда, всех бежавших удалось поймать и вернуть обратно в течение следующей недели. Естественно, им припаяли дополнительные сроки за побег. Организатора запытали до смерти, отбив у него селезенку и почки на допросах.

Однако такая перспектива совсем не улыбалась Анциферову. Если уж помереть, то на воле или от ментовской пули, чем быть возвращенным и запытанным до смерти в до боли родных органах правопорядка.

"Дурак ты, Серега. И зачем ты это все затеял? Наверное, отчасти прав был бритоголовый садист Бирюков. Россия, пережив более трехсот пятидесяти лет крепостного права и семидесяти лет советской власти, перестала быть полностью свободной страной, в которой граждане могут беспрепятственно изъявлять свою волю. Холопский дух, поклонение сильному, вера в доброго царя (справедливого начальника), стукачество, а главное, беспредельный страх высунуться остался у людей, переживших 30-е годы ХХ века. Здесь действительно не Англия с их Гайд Парком. Многим не нужны болтовня и обличение власть имущих. Была бы сытая жизнь и чтоб не трогали - и хватит, а кого там начальство велело посадить, это не нашего пропитого ума дело".

Анциферову вдруг стало страшно.

"Видать, не зря меня гипнотизировал Бирюков, раз такие умные мысли от страха стали приходить в голову. Конечно, я не смогу один побороть систему, но ведь кто-то должен начать противостоять этому беспределу. Иначе "избирательное правосудие", осуждающее тех, кто не может откупиться или кто "должен сидеть", даже если за другое и даже если не совершал, просто потому что кто-то так решил, окончательно дискредитирует всю судебную систему. Да, наша судебная система отравлена коррупцией и полной беззащитностью человека, который заказан, перед лицом системы. Словно запрограммированный терминатор, которого уже никто и ничто не сможет остановить, система правосудия запущена, и каждому просто остается ждать, когда придут за ним. Интересно, как это я работал 20 лет и об этом не думал, ведь все произошло не за один день и даже не за один год. Наверное, я был так занят своими мелкими делишками, что не увидел за ними, насколько сильно всё поражено "враньем" и " имитацией" правосудия. Получается, что, по сути, рядовым гражданам не так важно, за что посадят "олигарха" и виновен ли он вообще. Все гораздо проще. Действует давний подсознательный принцип. Он богатый, значит, вор. Ведь не мог же честный человек так разбогатеть за каких-то 10 лет. Я ведь не смог, а он что, умнее, чем я. Вот пусть за это и сидит. Так ему и надо. Конечно, не каждый согласится признать, что кто-то оказался талантливее и расторопнее на ниве перераспределения капитала. Обычно это остается где-то глубоко в башке, а наружу лезет только одно: "Так ему, суке, и надо". В 30-е годы раскулачивали тех, кто эффективно пользовался выданной государством землей, сейчас "раскулачивают" тех, кто подсуетился в "лихие" 90-е, причем особо достается тем, кто "не только наворовал, но еще и смеет вякать".

Размышления Анциферова прервал голос конвойного:

- Анциферов, на прогулку.

На Сергея надели наручники, вывели его в коридор и повели в маленький тюремный дворик. Перед выходом во двор с Сергея сняли наручники. Сергей повернулся к конвойному и сразу получил удар по спине дубинкой.

- Не оглядываться. Руки за спину, вперед пошел.

Полчаса прогулки пролетели быстро. Несмотря на боль в спине от удара дубинкой, даже этот глоток свежего воздуха был несравнимо лучше сидения в вонючей камере СИЗО.

Вернувшись в камеру, Сергей попытался привести мысли в порядок, но получалось плохо.