Расправляя крылья 2. Полет нормальный

— Нет. В столовой всё получилось не так, как я планировал. Общий вектор тот же, все прошло даже лучше, но не так, как было задумано изначально.

Пауза.

— Главное — общий вектор, Паулита. Адриано должен совершить ошибку. Глупость. И не совершить ее не может, иначе потеряет авторитет.

— Я бы не стала недооценивать этого парня, — покачала головой спутница. — Он умнее, чем представлялся изначально.

С последним высказыванием было трудно спорить, но только с ним.

— Он бастард, — парировал я. — И его за это унижали. Бросил школу, проучившись всего три месяца. Три месяца, Паула! — повысил я голос. — Затем он пошел в школу для богатых, но не знатных. «Всадников», хотя по рождению входит в круг «нобилей». Но и эта школа закрылась. Пусть не из-за него, но ты можешь себе представить, чтобы сам Умберто Манзони, пятый человек среди глав кланов, не смог сделать так, чтоб школу его сына не трогали? Из-за каких-то титуляров? Это удар, mia cara, и Адриано этот удар задел даже больше, чем сеньора Умберто.

Я сделал вдох, судорожно ища в мыслях изъяны плана. Ибо я — человек, а все люди могут ошибаться.

— Теперь здесь. Я выгоняю его, и открыто об этом говорю при свидетелях. После чего поясняю серьезность намерений кулаками слушающихся меня друзей, плевав на его охрану и статус.

Нет, Паулита, если он хоть капельки себя уважает, если имеет хотя бы небольшое намерение бороться за то, чтобы стать наследником отца, он не может свернуть. Заберет документы — и прощай репутация, навсегда. Уж кто, но его сестры, законные дочери сеньора Умберто, сделают всё, чтобы о позоре узнало как можно больше людей. Это клоака, змеиное гнездо… Ну, да не тебе мне рассказывать, — махнул я рукой.

— Сейчас решается его будущее, и потому Адриано должен действовать, — подвел итог я. — Не важно, что он сделает, главное, скорость. Если не придумает ничего до конца дня, максимум до завтрашнего обеда, ему не останется иного, кроме как уйти. Совсем и отовсюду. Он станет посмешищем, а у посмешища нет будущего.

— Так что да, я уверен на все сто. Он сделает ошибку. И сделает сейчас, в ближайшую пару часов.

— А если он перехитрит тебя? — не соглашалась рыжеволосая. — Если придумает что-то? Ты же придумываешь! Ты у нас мастер на выдумки!

— Да, придумываю, — согласился я. — И огребаю за свои придумки по полной программе.

Из груди вырвался тяжелый вздох — вспомнилось количество граблей, на которые пришлось наступить, пока не пришел к тому, что имею.

— Нет, в такой ситуации ничего умного придумать невозможно, — покачал я головой. — Для этого нужно время. Нужно сбросить напряжение, унять эмоции. А времени у него нет.

Разговор наш прервала знакомая фигура в конце коридора. Настолько знакомая, что я скривился, а Паула напряглась.

— Привет, — помахал нам рукой Толстый, делая шаг вперед. — Разговор есть. Отойдем?

Руки мне не подал, но я бы ее и не пожал. Поговорить? Поговорить можно, чего ж нет!

Мы как раз вышли в вестибюль перед главным входом — широкое пространство, со стендами с официальной информацией, заставленное по периметру кадками с пальмами и другими миниатюрными деревьями.

— Слушаю? — хмыкнул я, когда мы отошли за самую дальнюю пальму, подальше от чужих глаз и ушей — на большой перемене людно даже здесь.

Бенито замялся, видно, собираясь с духом. Искоса посмотрел на мою спутницу, и в глазах его читалась нешуточная опаска. Наконец, решился:

— У меня пять человек. Пять вместе со мной. Мы пойдем с вами.

— Пойдем куда? — не понял я. Точнее, понял, но только после того, как с языка сорвался глупый вопрос. Передо мной Толстый, он знает мою тактику и образ мышления лучше, чем кто бы то ни было. Стоило принять в расчет, что он раскусит план.

— Чико, не прикидывайся, — довольно оскалился собеседник. — Тебя ж ЭТИ так прозвали, Чико? Малыш? — новый косой взгляд на Паулу. На губах его заиграла веселая улыбка.

Я закатил глаза к потолку — господи, все вокруг всё знают! Стоило ли городить такие барьеры секретности, если каждый сын хефе в городе владеет о корпусе самой полной информацией?

— Допустим, — кивнул я. — Почему ты думаешь, что мы не справимся без вас?

— Потому, что мы умеем драться. — В его глазах промелькнул огонек гордости, превосходства над титулярами. Хотя бы физического.

— Не аргумент, — покачал я головой. — Будет сложно, но мы справимся.

Он глубоко вздохнул и попробовал зайти с другой стороны:

— Шимановский, смотри, — активировал он перед глазами козырек. — Через два часа после вашего приезда в школе неожиданно появилось три новых ученика. ТРИ! — сделал он акцент на этой цифре. — Кто это — думай сам, но в девять утра этими учениками и не пахло, а в одиннадцать на них уже были готовы приказы о зачислении

Он последовательно вывел на вихрь изображения трех молодых парней лет двадцати брутальной внешности. — Это мне прислал отец, приказав и от них тоже держаться подальше.

— И от них тоже? — усмехнулся я. Бенито не моргнул глазом.

— Ну, на вас он прислал еще утром…

— На нас — это на меня и нее?

Он покачал головой