Расправляя крылья 2. Полет нормальный

Сейчас вы примите это решение, что и как мы будем делать, и будем ли. Я же лишь соглашусь и приму его. Каким бы оно ни было. Итак, слово за вами.

* * *

— Может, все же пойдешь?

Я отрицательно покачал головой.

— Нет. У меня другие дела. И запомните, кроме вас — никто!

Собравшиеся опустили головы, несколько человек грустно вздохнули. После чего, разделившись на две группы, отправились каждый к своей цели. Девчонок не взяли — я настоял, отпустили по аудиториям, на занятия.

Остались все. Кто-то по идейным соображениям — все-таки сопротивление они организовали сами, без меня, и значит, на что-то рассчитывали. Мой вклад лишь первый кирпич их организации. А кто-то из коллективизма, чувства локтя. Эти люди может и готовы были соскочить, но лодка ушла уже слишком далеко от берега. Их не поняли бы их собственные товарищи. Коллективизм не стоит недооценивать.

Когда все вопросы с риском и выбором разрешились, я разделил ребят на две группы и отправил «мочить» двоих из трех напавших на Себастьяна. Мочить сейчас, во время занятия, по горячим следам. А что, революция — так революция! Чтоб на всю школу, на всю планету! И не будь это противостояние с сыном самого Умберто Манзони, не будь здесь противоборства двух аристократических кланов, эта наша сегодняшняя революция вышла бы знатной, вошла бы во все сводки новостей. Имей я в свое время полтора десятка ребят у фонтана, мы бы такого наворотили!.. И никто бы не посмел пикнуть, чтоб нас исключить!

…Но тогда у меня не было этих полутора десятков. Сейчас же…

…Сейчас противостояние в анналы планетарной сети не войдет. Войдет, но как событие не знаковое, второстепенное, которое потеряется на фоне межклановой войны. Ибо наличие на территории средней школы вооруженных до зубов людей одного из влиятельнейших людей планеты все же более весомая новость. Особенно учитывая, что это далеко не самая бедная школа с далеко не самым бедным контингентом учащихся.

Жаль, но таковы издержки плана. Всему свое время. И сейчас я делал последний штрих, дабы захлопнуть ловушку, и вооруженные до зубов люди все-таки вошли на территорию школы. Шел запускать девчонок.

Коридор. Поворот. Снова поворот. Мы подходили к посту охраны со стороны школьной парковки, на которой в данный момент развлекались девчонки, запугивая вражескую СБ. Мельком глянул на Паулу. Рыжеволосая собралась, приосанилась, подготовившись к худшему варианту развитию событий. Мобилизация это хорошо, пусть не расслабляется. Какие бы ангелочки шустрые ни были, игла все равно быстрее.

Есть, последний коридор, в конце которого пост. Я притормозил, знаком останавливая и спутницу, активируя связь.

— Мы на месте. Кассандра, ваш выход! Эмма?

— Все спокойно, никого нет, — отрапортовала Долорес, которую я отправил в сторону главного поста. Близко к посту приказал не подходить, но бегущих с той стороны вооруженных людей она не увидеть не сможет. Пока это всё, что я мог ей поручить, но учитывая, что выключать нужные камеры в нужный момент можем не только мы, это не так мало.

— Хуан Карлос?

— Тишина, никого, — отчитался изобретатель, поставленный на стреме в другом важном коридоре. Обоих пришлось подключить к шестой линии, линии взвода, но оно и к лучшему.

— Поняли. Выходим! — произнесла Кассандра спокойным голосом, и только тот, кто близко знал ее, мог уловить в нем крайнее напряжение.

Противники среагировали сразу. Я смотрел на картинку с системы координации Кассандры и мог оценивать ситуацию в реальном времени. Как только они покинули салон «Мустанга», из стоящей почти у самого входа машины Манзони вышли пятеро парней. Подались навстречу, встали, перерезая дорогу. В руках все держали оружие, тяжелые винтовки. — Хорошо, однако, девчонки их разнервировали! Правда, активировать их не торопились, что говорило о наличии у парней мозгов, но с точки зрения массы их армейские иглометы перевешивали легкие игольники девчонок.

— Мальчики, можно пройти? — мило улыбнулась Патрисия. Я этого не видел, само собой, но почувствовал.

— С оружием — нельзя! — отрезал невысокий жилистый мужичок со шрамом на щеке, которого я выделил как самого опасного из всех. Старший.

— Хорошо, мы пройдем без оружия, — кивнула итальянка и показно отстегнула пояс с кобурой. Покачала ремешок в руке. — Где мы можем оставить его на временное хранение?

Старший что-то выслушал, сообщение от своего куратора, скупо выдавил:

— На охране. — И сделал несколько шагов в сторону, давая знак своим, чтобы тоже расступились.

После чего девчонки прошли сквозь них, и выглядело это жутковато. Четверо хрупких девчушек сквозь толпу вооруженных Гауссовками брутальных парней…

Обе створки шлюза входа были подняты, и представительницы «чертовой дюжины» без препятствий вошли.

— Сеньор, это вам, — заявила итальянка, подходя к стойке школьного охранника, бледного, как сама смерть, кладя ему на стол ремень с кобурой. — Расписаться надо, что сдан, или так сойдет?

— Я..! — Тот не знал, что сказать, челюсть его отвисла, а потому девчонки, по кивку Кассандры, одна за другой положили перед ним свои игольники.