Распутин. Вера, власть и закат Романовых

«На Тебя, Господи, уповаю, да не постыжусь в век. Буду хвалить Тебя, враги мои не дают покоя. День и ночь ищут изловить меня, куда я иду, и там слова мои перетолкуют на свой лад и не дают покоя, озверели сердца человеков и благодать далека от нас. Скажу в душе моей, Боже, будь мне Творец и Покровитель, а враги следят и ставят облаву, и пускают стрелы в душу, и проникают сквозь своим хитрым взглядом, и хотят отнять истину, но это не ими дано, не они и возьмут, а только навредят моим юношам. Но всем больны гоненья. Пока злые языки клевещут, даже много умерло от скорби: но это венец мученика.

И Христос страдал, и при кресте тяжела была минута. И крест Его остался на любящих Его, и повседнесь пребывает, кто терпит за Христа. И враги посейчас есть, и ловят, и распинают истинных христиан. Господи, тысячами ополчились на меня. […] Шпионы радуются победе своего мужества, возьмем простячка и посыплем на голову пепла вместо елея. […]

Теперь копьями не мучат, а словами – больнее стрелы. И все стрелы слов больнее меча.

Боже! Храни Своих!»²¹

Этот год стал для Распутина тяжелым, пожалуй, самым трудным в жизни. На него ополчились со всех сторон. Его имя, запятнанное клеветой, стало известно по всей империи, и его враги без малейшего стеснения писали о нем самые невероятные выдумки. Полиция следила за ним – агенты власти следовали за ним каждую минуту его жизни. Утратив анонимность, Распутин более никогда не знал покоя.

Распутин написал императрице, и она переписала его слова, чтобы сохранить. Александра сочувствовала ему и верила в истинность его слов. К концу года Распутин восстановил то доверие царской семьи, которое могло быть утрачено из-за газетных статей. Писатель Ипполит Гофштеттер встретился в Москве с Львом Тихомировым и сообщил ему, что Распутин вновь пользуется «нежной любовью» императора и императрицы и «громадным влиянием» при дворе. Подавленный Тихомиров 13 декабря записал в дневнике: «Не спастись им. “Мани, текел, фарес”[11]

. Уж какое тут царство с Гришками Распутиными»²².

21. Князь Юсупов

Юсуповы – это одно из богатейших и древнейших аристократических семейств России. Свой род они вели от племянника пророка Мохаммеда и правителей Древнего Египта. Род Юсуповых появился при дворе в XVI веке, в годы царствования Ивана Грозного. Потомки монгольских завоевателей поселились в Москве, приняли православие, получили княжеский титул и обширные поместья. Мать князя Феликса Юсупова, княгиня Зинаида Юсупова, была женщиной красивой и властной. По словам испанской инфанты Евлалии, дочери королевы Изабеллы II, Зинаида «была необычайно красива, тою красотой, какая есть символ эпохи. Жила среди картин, скульптур, в пышной обстановке византийского стиля […] Кричащая роскошь в русском вкусе сочеталась у Юсуповых с чисто французским изяществом»¹. Мебель небольшого салона княгини в фамильном петербургском дворце на Мойке некогда принадлежала Марии-Антуанетте.

В 1882 году княгиня, которой уже исполнилось 20 лет, вышла замуж за графа Феликса Сумарокова-Эльстона. Отца графа считали внебрачным сыном короля Фридриха Вильгельма IV Прусского и фрейлины. Фамилию «Эльстон» он получил от английской няни, а Сумароковым стал после женитьбы на графине Елене Сумароковой. Сумароковы были достаточно знатными, но не могли сравниться с Юсуповыми. Поскольку Зинаида была единственным ребенком в семье, то есть последней княгиней Юсуповой, царь позволил ей и ее новому мужу носить общий титул князей Юсуповых и графов Сумароковых-Эльстонов². Феликс был человеком холодным, жестким, но не без романтической экстравагантности: однажды он купил жене в подарок на день рождения гору³. Много лет он служил адъютантом великого князя Сергея Александровича. Великий князь занимал пост градоначальника Москвы и был убит террористами. После этого Юсупов занимал пост главноначальствующего над Москвой, но был уволен в 1915 году за то, что не сумел предотвратить ужасные антигерманские выступления.