Рассекая ветер

Время бегуна из Китаканто было лучшим среди участников. Дзёта попросил Юки, чтобы тот собрал ему данные о бегунах, которые бежали на одном этапе с ним. «Бесполезно пытаться соревноваться с ними на равных. Но парень из Токио Гакуин уже тяжело дышал, когда обогнал меня. Я уверен, что смогу догнать и обогнать его снова».

На дороге Сёнан Кайган хорошо просматривались остальные. Дзёта мог ясно видеть Гакуин и Синсэй, а также Маэбаси и Дзёнан, которые, кажется, теряли позиции.

На пятнадцатикилометровой отметке, где спортсмены получали воду, ему крикнули:

– Разрыв с бегуном впереди сокращается.

«Хорошо, у меня получится».

Он почувствовал прилив энергии в ногах. Из машины сопровождения, где до этого момента царила тишина, раздался голос хозяина дома:

– Дзёта, ты сосредоточен? Ты ведь не думаешь о чем-то другом?

«Я думал. О Дзёдзи и много еще о чем». – Дзёта покачал головой, недоумевая, откуда их тренеру это известно. Может, фигура при беге какая-то не такая?

– Есть сообщение от Хайдзи. На последнем километре ты должен продержаться. Не поддавайся эмоциям, что бы ни увидел. Вот и всё.

Значит, все же Хайдзи-сан. Хозяин дома никак не мог об этом знать. Киёсэ, наверное, на экране портативного телевизора увидел, как бежит Дзёта, и решил его подбодрить.

Но что же может встретиться ему на дороге, из-за чего он может поддаться эмоциям?

Дзёта ждал с восторгом. Киёсэ действительно хорошо понимал его: если Дзёте сказали, будто впереди есть что-то интересное, он не мог не пойти и не проверить. Сколько бы он ни бунтовал против Киёсэ, в итоге он чувствовал себя так, будто танцует на его ладони. Это и раздражало, и радовало одновременно.

Сначала он обогнал Токио Гакуин и Синсэй.

На отметке в восемнадцать с половиной километров находился мост Сёнан через реку Сагами. Между деревьями Дзёта наконец-то краем глаза смог увидеть морские просторы. Пресная и морская вода сталкивались, смешивались и образовывали большие белые волны у устья реки.

«Вот уже скоро можно будет обогнать Дзёнан и Маэбаси. Я попытаюсь, когда они пересекут мост», – решил Дзёта и посмотрел вперед.

Там был Тотай.

Вот она, синяя форма со светло-голубыми линиями. То, что он не мог разглядеть до сих пор.

Он еще не мог догнать этого бегуна. Но мог подбежать ближе. Он мог немного сократить расстояние, а потом передать его Дзёдзи. Это был Сакаки. Тот, кто изводил Какэру и создавал проблемы ребятам из Тикусэйсо. Тот, кто всегда раздражал Дзёту. Дзёте было жаль Какэру, который не мог придумать, что ответить, и в итоге замолкал.

«Я и сам не идеал, с кучей загонов, но уж точно не такая коварная свинья, как Сакаки.

Я ничего не имею против других членов команды спортивного университета, но, раз в этой команде Сакаки, они наши соперники. Это враг, которому нужно всыпать по первое число. Конечно, в отличие от Сакаки мы сделаем это честно и открыто – с помощью бега».

Дзёта резко вдохнул через нос и сделал рывок. Он был рядом с Дзёнаном и Маэбаси. Соперники не собирались так просто пропускать его. Однако Дзёта уже не обращал внимания на бегунов рядом с собой, он видел только спортсменов из Кикуи и Тотая впереди.

На двадцатикилометровой отметке стоял знак. Двадцать один километр триста метров третьего этапа были почти преодолены. «Что же это такое, что меня потрясет?» Приблизившись к последнему километру, он понял, что имел в виду Киёсэ.

Так как дорога стала прямой, он уже видел станцию Хирацука в километре от себя. Когда Дзёта заметил цель, его охватило такое чувство, будто, как бы сильно он ни бежал, он все равно не сможет туда добраться. Но он не должен паниковать. Нужно было продержаться, оторваться от других бегунов и передать эстафету Дзёдзи, показав как можно лучшее время.

Но затем произошло нечто, удивившее Дзёту. За двести метров до эстафетной станции он заметил Ханако, яростно крутившую педали велосипеда на тротуаре рядом с ним.

– Дзёта-кун, еще немного!

Среди радостных возгласов Дзёта отчетливо слышал голос Ханако.

«Хана-тян, ты никогда не говоришь нам: “Вы должны постараться”. Так как знаешь: мы работаем так усердно, что больше стараться уже некуда. Почему ты нас так поддерживаешь?»

Дзёта вспомнил выражение лица Ханако, когда она подняла на него глаза и улыбнулась, и чуть не воскликнул.

Это снизошло на Дзёту как божественное откровение.

«Может быть, я нравлюсь Хане-тян?

Если подумать, то ухмылки Юки и Никотян каждый раз, когда Ханако приходила в Тикусэйсо, и уговоры Мусы проводить ее до дома теперь имели смысл.

Подождите-ка. Мы с Дзёдзи всегда провожали Хану-тян вместе. И она всегда выглядела довольной.

Кто из нас ей нравится?»

Дзёта был настолько сбит с толку внезапным счастьем и размышлениями, что сам не заметил, как обогнал Дзёнан и Маэбаси.

Незадолго до этого на станции Хирацука Дзёдзи и Никотян ошеломленно смотрели, как Ханако уезжает на велосипеде.

– Она уехала.

– Уехала.

Ханако ждала вместе с Никотяном старта Дзёдзи на станции Хирацука, но, когда узнала, что Дзёта приближается, рванула с места. Она почти силой выхватила чей-то велосипед со словами: «Я скоро верну».