Расскажи, как надо жить

Тот магический посыл, который я слышала каждый раз, когда прослушивала «Roberto» – я додумывала сама, потому что в треке его не было. А теперь это звучало. В тончайших, ненавязчивых гитарных сэмплах, изящно встроенных Томом в основу песни. Эти сэмплы своим волшебным звуком пронизывали всю песню, заставляли звучать ее так, что щемило сердце. Когда я услышала Димин голос, уверенный, великолепно сведенный с музыкой, я опять не смогла сдержать слез. Та обреченность, которую так хотел услышать Вася, остро зазвучала в конце куплета, а потом обреченность оборвалась гитарной вставкой, и громыхнул припев. Боб усилил мощь голоса, раздвоив его и сделав эхо в конце строчек. Вся мощь чувств, вложенных Димой в запись песни, была в сто раз увеличена с помощью эффектов, и вот – я уже рыдаю в голос, спрятав лицо в ладонях, а «Roberto» звучит из студийных колонок, а Брэдли хлопает в ладоши, обнимаются со счастливым Димой, кто-то победно вскидывает кулак.

Куда подевалось то видео с жалобным стоном над синтезатором?

Теперь «Roberto» – это мощный трек, произведение искусства, восхитительная запись!

* * *

Удивительно, но после записи Дима чувствовал себя на подъеме. Едва мы приехали домой, как он засел за синтезатор, сообщив, что я могу забыть о его присутствии. Забыть пришлось надолго, так как он работал над мелодиями для разных песен: Васька ночью скинул тексты и теперь работа за Димой.

Я же наконец-то добралась до электронной почты и разобрала все письма, которыми меня засыпали ребята из центра. Это действительно были разные планы, сценарии, концепты. Я с удовольствием рассматривала зарисовки, картинки и документы, но не понимала, какое отношение имею ко всему этому. Что это за план-макеты? Что за бесконечные файлы с одинаковым названием «Бриф» и цифрой рядом? Что все это означает? Графические картинки, прикрепленные к письмам, мне нравились абсолютно все, но это не были Димины снимки, это были какие-то люди с разными выражениями лица, в разных одеждах и позах. Никаких пояснений не прилагалось. Наверное, это стандартные документы, и я обязана в них разбираться, но, позвольте… я не понимаю.

Я долго ковырялась в документах, пока наконец не догадалась позвонить Ваське. Учитывая, что на часах было начало восьмого вечера, то у Васьки уже полседьмого утра, он проснулся и, скорее всего, в рабочем состоянии. Я скинула ему письма и попросила со мной связаться в скайпе. А через пару секунд последовал видеозвонок.

– Привет, Ника!

– Привет, Васька. Ты получил от меня бумаги?

– Как я понимаю, некогда объяснять, но разобраться надо?

– Да, без тебя тут никак.

– Думаю, вместе справимся. Давай начнем с писем ребят из производственного отдела. Это три первых письма, тут говорится о видео. Итак, смотри, концепты сценариев, насколько я понимаю. Есть несколько зарисовок, из которых нужно выбрать интересный сюжет. Тут есть приписка, что раскадровка текста – вопрос креативщиков и будет is determined in the process, то есть, как я понимаю, все будет делаться живьем. Никаких постановочных кадров, только то, что придет в голову режиссеру во время работы. Так?

– Видимо, мне кажется, тут все так делается. Я-то думала, нам пришлют несколько коробок с разрисованными листочками, на которых будут позы и выражения, которые мы отберем для клипа, а потом снимем.

– Наверное, так и будет, но не сразу. Никто же не знает, как Дима выглядит в кадре.

Об этом я не подумала.

– И что ты предлагаешь? – спросила я.

– Ммм… дай я дочитаю… А ты как относишься к тем сценариям, что предложены? Третий, по-моему, весьма неплох. Называется «Crush».

– Я тоже о нем думала, но… Слегка как-то депрессивно? Нарезать в капусту все, залить огнем, льдом и отчаянием? Смотри, тут рухнувший самолет, какие-то зеркальные лабиринты, преисподняя…

– А песню мы такую и написали, во всяком случае, с таким ощущением. Это же все больно, страшно и неприятно. Я думаю, подать такую песню через такие видеоряды и нужно. Сильно выглядеть должно, если, конечно, со спецэффектами не опозориться.

– А вдруг? Может, лучше возле окошка с томным лицом спеть?

– Ника, так даже в Советские годы делать перестали.

– Твоя правда, – вздохнула я.

Два оставшихся сценария, которые прислали производственники, мы не одобрили. Один был на манер фэнтези – Дима в образе дракона летает и похищает прекрасных девственниц, пока не видит прекрасного парня, которого цепляет. Этот парень разрушает все фэнтезийное мироустройство, дракон становится хорошим, и они вместе летят навстречу рассвету, оставляя позади себя разрушенные города и села. Ерунда. Второй сценарий был «у окошка», где Дима должен был страдать три с половиной минуты у окна, за которым лил дождь, со вставками прогулки на природе, по городу, трассам и каким-то крышам, где на лицо будет хлестать дождь, над головой летать вороны, а где-то мелькать то ли мужской, то ли женский зад. В общем, «Crush» был из предложенных самым лучшим. Не отрываясь от Васьки, я в одно ухо спела Диме три идеи, и он, не поднимая пальцев от клавиш, согласно кивнул на «Crush».